Читать «Атомная катастрофа на Урале» онлайн - страница 106

Не прошло без внимания западных экспертов и краткое сообщение первого бюллетеня об аварии на Южном Урале (Б. В. Никипелов и др., 1989), в котором говорилось, что «атомный щит» был создан «в крайне сложных условиях, в т. ч. и для здоровья персонала». Такое заявление требовало конкретизации.

Эти аспекты проблемы (механизм аварии и ее последствия для здоровья и населения, и ликвидаторов) представляли наибольший интерес и для меня лично. По экологии уральского радиоактивного загрязнения к 1989 г. было известно уже довольно много, тогда как механизм аварии и ее медицинские аспекты оставались неизвестны. Кроме того, я хотел узнать, что предполагается сделать с озером Карачай и что произошло с теми 8 тысячами людей, которые были эвакуированы с берегов реки Теча в 1954–1955 гг. Было также важно выяснить, как решена проблема кратковременного и длительного хранения радиоактивных отходов от производства плутония после аварии 1957 г.

К сожалению, мой визит в район Южного Урала оказался фактически однодневным. Я смог побывать только на территории экологического заповедника и опытной научной станции сельскохозяйственного направления. Возможности посещения медицинского центра (филиала Института биофизики Минздрава в Челябинске) и зоны аварии (районы радиохимического завода «Маяк», бывшего хранилища радиоактивных отходов и озера Карачай) у меня не было. Не было и дискуссии по этим аспектам на семинаре Ядерного общества СССР. Однако, несмотря на отсутствие прямого доступа к документам об обстоятельствах аварии 1957 г., сам семинар, видеофильм, показанный его участникам, и ряд других источников информации дали мне возможность дополнить то, что уже было ранее известно о кыштымской аварии, новыми деталями. В настоящих заметках я излагаю это новое, а также пытаюсь дать критический разбор некоторых официальных версий причин ядерной трагедии и ее последствий.

Причина взрыва: официальная версия

До марта 1990 г. существовала только сверхкраткая официальная версия о причинах взрыва хранилища отходов. Она была изложена в бюллетене от 30 июня и в докладе Б. В. Никипелова для МАГАТЭ. Эта версия ограничивалась одной фразой: «В результате выхода из строя системы охлаждения бетонной емкости с нитратно-ацетатными высокоактивными отходами произошел химический взрыв отходов». Некоторые дополнительные сведения о причинах взрыва были изложены заместителем председателя Государственного комитета по использованию атомной энергии СССР Е. И. Микериным в его объяснениях, данных группе американских конгрессменов и журналистов, посетивших район Кыштыма в начале июля 1989 г. Микерин в 1957 г. работал в Кыштыме начальником одного из цехов на комбинате, производящем плутоний, и поэтому оказался свидетелем взрыва и участником работ после аварии. Объяснения Микерина были воспроизведены в газете Washington Post от 10 июля 1989 г. Учитывая положение Микерина как одного из руководителей отрасли, его точка зрения тоже воспринималась как официальная: «Радиоактивные отходы накапливались в серии контейнеров из нержавеющей стали и бетона, расположенных примерно в одной миле от комбината по выработке плутония. Для охлаждения контейнеров использовались трубки с циркулирующей водой, проходившие по внутренней стенке контейнера. В какой-то период в 1956 г. охлаждающие трубки в одном из контейнеров стали подтекать и были отключены… Проведенные расчеты показали, что, несмотря на отсутствие охлаждения, радиоактивные отходы находятся в стабильном состоянии… В результате прошло больше года без каких-либо попыток исправить повреждение системы охлаждения. В этот период отходы стали высыхать в результате индуцируемого ими тепла. Сильновзрывчатые нитратные и ацетатные соли собирались на поверхности… Случайно контрольное приспособление в контейнере дало искру, от которой произошла детонация солей, и произошедший взрыв полностью разрушил и контейнер, и все его содержимое».