Читать «Моя свекровь Рахиль, отец и другие...» онлайн - страница 80

В начале 1935 года никому не ведомый автор Николай Вирта, взявший себе этот псевдоним, как основную фамилию, переступил порог журнала «Знамя», где главным редактором был Всеволод Вишневский, и вручил ему рукопись романа «Одиночество».

Много позднее отец писал в дневнике, что тогда он главным образом надеялся на чудо. И оно произошло.

Всеволод Вишневский первым прочитал роман и сразу оценил новое сильное дарование, появившееся на литературном горизонте. Он одобрил роман, в котором автор с подлинной страстью сказал слово правды о страданиях и надеждах русского крестьянства, о трагедии Гражданской войны. Все это требовало от писателя, помимо глубинного понимания изображенных в романе событий, еще и большого гражданского мужества.

Роман «Одиночество» вышел в № 10 журнала «Знамя» за 1935 год. Уже на следующий год он публикуется отдельной книжкой в серии «Роман-газета». Вот она у меня в руках, я держу ее перед собой. Собственно, это небольшая тетрадка в мягкой, пожелтевшей от времени бумажной обложке с портретом автора.

Роман был сразу замечен критикой и читателями, оценившими точность психологического анализа, достоверность и остроту изображаемых событий, документальную правдивость романа. Но праздновать победу было явно преждевременно. Отношение к роману Николая Вирты, в особенности в официальных кругах Союза писателей, было далеко не однозначным. В образе главного героя романа Петра Сторожева, подлинного хозяина земли, в буквальном смысле слова политой его потом и кровью, возделанной его руками и не желавшего с ней расставаться, многие усмотрели апологетику кулачества, или, иначе говоря, моральную поддержку враждебной идеологии. Одному маститому критику, В. Ермилову, исправно выполнявшему любые заказы литературных властей, было поручено написать разгромную рецензию, целый «подвал» для «Правды». Такая публикация означала бы если не физическую расправу с автором романа, то уж наверняка загубленную литературную судьбу. Но тут случилось невероятное событие, о котором часто рассказывал Н. Вирта.

Его вызвал Мехлис, в то время главный редактор «Правды». Найти отца было не так просто, – ведь мы ютились на окраине Москвы, в Кунцеве, квартира была без всяких удобств и уж тем более без телефона. Однако нас разыскали. Это было сильной стороной тогдашнего режима: если надо – достанут из-под земли. Перед семьей встал вопрос – в чем идти к высокому начальству. Благо, как я понимаю, была летняя пора, и рубашка с брюками нашлись. Но вот как быть с обувью? Пришлось белые парусиновые полуботинки посильнее начистить зубным порошком, имевшим обыкновение распространять вокруг себя белое облако при энергичных движениях, и в них шагать по вызову. Когда отца ввели в кабинет великого партийного босса, Мехлис сидел за столом и что-то читал, по обыкновению тех времен, не сразу подняв на вошедшего свой начальственный взор. Когда же он его поднял, переждав несколько мучительных для посетителя мгновений, он с неподдельным изумлением окинул тощую фигуру отца и грозно воскликнул: