Читать «Убойная линия. Крутые меры» онлайн - страница 58

– А у вас двоих череда нераскрытых мокрух. Вы в курсе?

– Они в курсе, – ввернул Василич. – Напоминаю каждый день!

– Конец квартала плюс куча глухарей у двух моих оперов, – Варецкий поднял ладони, как весы, на каждую чашу которых положил по аргументу, а затем свел ладони вместе. – Получается, что вы двое можете запороть мне квартал. А я этого не хочу. Потому что по итогам квартала будет заседалово, которое будет проводить генерал. И если картина не исправится, генерал будет меня дрючить. А мне не нужно, чтобы на итоговом генерал меня дрючил. Когда меня дрючат, у меня портится настроение, и я начинаю дрючить других. Всех без разбора. А все потому, что мне очень не нужно, чтобы генерал считал, что Варецкий плохо работает.

Василич энергично закивал.

– Никому из нас это не нужно. Никому.

Варецкий откинулся в кресле.

– Поэтому мне интересно… Знаете, я вообще с детства любознательный человек. Такой вот уж уродился. Так вот, мне интересно: а чем занимаются два моих сотрудника Клюкин и Горшков?

Горшков опустил глаза и неуверенно то ли признался, то ли предположил наугад:

– Работаем, Александр Иванович…

Варецкий нахмурился. Взял со стола бумажку.

– Я ознакомился с вашей писаниной по убийству Абатова. Что это, вашу мать, за мазня? Импрессионизм или еще что-то, чего я не понимаю? Что это?

– План оперативно-розыскных мероприятий, Александр Иванович…

– «Усилить работу с агентурой», – Варецкий начал зачитывать выдержки из документа. – «Проверить ранее судимых». «Провести опросы». Это ваш план? Это стандартный набор херни, которой меня не надо кормить. Я не люблю, когда меня кормят херней. Ясно? Где реальные рабочие версии?

– Александр Иванович, мы…

Клюкин начал, но не закончил, потому что не знал, что еще можно сказать. Варецкий смял лист бумаги и кинул перед ними. Оба опера вздрогнули. Добившись, чего хотел, Варецкий несколько смягчился.

– Тот собутыльник, Макаров. Получается, он последним видел Абатова? Так возьмите его в оборот. Мало ли, что у него алиби. Поколите как следует. Агентуру к нему подведите, может, возьмет да поплывет. Делайте хоть что-то. У вас с раскрываемостью дела хуже всех. Если вы не раскроете хотя бы эту хрень, я буду вынужден сделать выводы. И мои выводы вам, придурки, не понравятся. Все ясно?

Когда я вернулся в управление, эти двое сидели в кабинете и пытались составить новый план, который мог бы устроить начальство. Точнее, этим занимался Клюкин. Горшков раскладывал пасьянс на компьютере и говорил по телефону.

– Конечно, Наташ. Сходим по-любому. А по поводу пиццы… Не знаю, стоит ли в пиццерию вообще идти? Пиццу-то мы и на дом можем заказать, а? – Горшков залихватски подмигнул Клюкину. – Ну и обсудим. Я кстати могу сейчас к тебе забежать. Кофейком побалуемся и все такое, а? Договорились. Лечу.

– Ты охренел? – возмутился Клюкин. Но было поздно, Горшков испарился мигом. Как капля воды на поверхности Солнца. Клюкин с открытым ртом, что символизировало высшую степень возмущения, покачал головой и посмотрел на меня, ища поддержку. – Нет, он охренел совсем. Разве нет?