Читать «Феликс Медведев. Козырная судьба легендарного интервьюера, библиофила, игрока» онлайн - страница 45

– Мила, – уточняю, – как вы себя чувствовали на свадьбе? Было радостно или страшновато?

– Ой, – ее глаза расширяются. – Честно говоря, я вообще ничего не поняла… Как-то все случилось… стремительно… Феликс появился в жизни – и все закружилось…

– Как в цыганском хороводе: песни, пляски, цветные платки, «иди сюда, красавица, давай погадаю!» – потом смотришь – уже и документов нет! – дружно хохочем и смотрим на Феликса.

Хитро глянув на жену, он с довольным видом откидывается на спинку стула.

Глава II

Прорабы перестройки

Сегодня законодатели всерьез ломают голову над тем, как процедить, очистить или, на худой конец, просто ограничить бешеный поток информации, изливающийся на нас. Пресса и телевидение, тиражирующие одноразовую продукцию, редко балуют взыскательную публику. «Хлеба и зрелищ!» – привычно требует толпа еще со времен Древнего Рима. И бывшие когда-то рупорами эпохи издания опять, как в прежние времена, соединяют в каждом номере кроссворд и развлекательное чтиво, только теперь еще подключают «обнаженку», а те, что не перестроились на новый лад, теряют тиражи. Кто-то принципиально не читает газет, не включает телевизор и не посещает социальные сети, спасаясь от информационной «передозировки», от ненужных контактов, от навязываемого потребительства. Над информационным пространством господствует Интернет – абсолютное воплощение русской поговорки «на чужой роток не накинешь платок». Правда, не так давно соответствующие структуры, не слишком это афишируя, все же стали фиксировать свое внимание на комментариях граждан-блогеров, но это уже другая тема…

В советское время люди жаждали информации, искали ее, собирали по крупицам. Чтение журналов и газет, просмотр теле– и радиопередач составляли неотъемлемую часть жизни нормального советского человека. Это было маленькое, мутноватое, как бычий пузырь вместо стекла в бедных крестьянских избах, но все же окно в мир. Люди, имеющие доступ к реальности, казались населению почти небожителями. Знаменитые на всю страну тележурналисты и журналисты-международники – Генрих Боровик, Александр Бовин, Мэлор Стуруа знали, как на самом деле обстоит дело ТАМ. Их репортажи и телепередачи пользовались большой популярностью, хотя после протирания через самую мелкую терку цензуры «неразжеванной» информации в них оставалось немного. Рассказать на всю страну правду о том, что происходит У НАС, – на этот полуподвиг-полубезумие решались единицы. И удел этих единиц был незавиден… Как отметил Александр Солженицын, один из первопроходцев этого неблагодарного, а потому героического пути, самое страшное наследие, оставленное нам сталинской эпохой, – страх. Но даже дикий, животный страх перед жестоким наказанием не мог заставить людей постоянно носить зетемненные очки советской пропаганды. Помимо официальной прессы и телерадиовещания существовал «беспроволочный телеграф правды». На московских кухнях люди обсуждали тех, кто посмел пойти против системы, снятые, но не выпущенные цензурой фильмы, написанные, но не прозвучавшие песни и стихи опальных поэтов, дерзкие выступления на Радио «Свобода», Голосе Америки и других «вражеских голосах». С большим риском распространялись самиздатовские книги, а также книги, изданные в западных издательствах на русском языке и тайно ввозимые в страну Советов. Люди узнавали произведения Пастернака, Солженицына, Галича, Бродского, Гумилева…