Читать «Феликс Медведев. Козырная судьба легендарного интервьюера, библиофила, игрока» онлайн - страница 16

И короткие, решительные строки» Капитанов»:

Нас было пять… Мы были капитаны,Водители безумных кораблей,И мы переплывали океаны,Позор для Бога, ужас для людей.Далекие загадочные страныНас не пленяли чарою своей.Нам нравились зияющие раны,И зарева, и жалкий треск снастей.Наш взор являл туманное ненастье,Что можно видеть, но понять нельзя.И после смерти наши привиденьяПоднялись, как подводные каменья,Как прежде, черной гибелью грозяИскателям неведомого счастья.

Ноябрь 1907, Париж

«Бесстрашный «Огонек» попытался себя обезопасить в связи с рискованной публикацией, – вспоминал впоследствии Владимир Енишерлов. – На обложке и на цветной вклейке апрельского семнадцатого номера дали четыре портрета Ленина (в связи со стошестнадцатой годовщиной со дня рождения). Внутри – вереница других знаменательных дат: «25 лет победы кубинского народа на Плайя-Хирон», «День советской науки», «75 лет со дня рождения Г.М.Маркова», «К 100-летию со дня рождения Эрнста Тельмана»… Так в обрамлении официозных юбилеев был сделан первый шаг к возвращению замечательного русского поэта советскому читателю».

«Хотя бы одна заветная рукопись должна соединить писателя с будущим…»

Яркой метой в журналистской работе Феликса Медведева первого года перестройки стал его сибирский вояж в июне 1986 года к Виктору Астафьеву. Сотрудник обновляющегося «Огонька» своим профессиональным нюхом почуял, что разговор с мужественным и честным писателем-фронтовиком именно сейчас необходим читателям.

«Буду первым!» Рывок в жизнь, за победой. Пионерский лагерь под поселком Городищи Покровского района. Седьмой класс

Автограф одного из самых известных поэтов Ярослава Смелякова. Москва, 1960 г.

Ему хотелось увидеть Виктора Петровича среди родных мест. При первой же возможности он отправился в Академгородок, в получасе езды от Красноярска.

– Недавний писательский съезд был действительно посвободней что ли, а может, поразвязней, – рассуждал Астафьев. – Говорили с трибуны: «правда», «свобода слова». Говорили, не вникая в великие слова, смысл которых и прекрасен и страшен одновременно, требует от человека огромной ответственности, – они – бритва в руках ребенка. И вот иные ораторы сводили мелкие счеты друг с другом, вели кухонную войну-войнишку, низводя себя до сплетников и бойцов из коммунальной квартиры», – переживал Виктор Петрович.

Тот откровенный разговор в доме Астафьева на берегу Енисея лег в основу интервью, ставшего идеологически знаковым для «Огонька». Мысли журналиста и писателя звучали в унисон. После выхода материала они продолжали общаться и переписываться. На своей книге «Зрячий посох», присланной Феликсу в январе 1989 года, Астафьев написал: «Феликсу Медведеву с берегов Енисея поклон и благодарность за честную журналистскую работу…» А в открытке, вложенной в книгу, сделал приписку: «Я нарочно отобрал открытку с видом из окна моего кабинета, чтобы ты знал, что честная работа никем из порядочных людей не забывается…»