Читать «Бумажный посох. Буквоводство по эксплуатации судьбы» онлайн - страница 22

Старец молчал, мелко кивая головой, видно, переживая самим рассказанное. Я терпеливо ждал продолжения, невольно любуясь предзакатными небесами. Но старик, похоже, и не думал продолжать. Кряхтя, поднялся с камня. Стряхнув приставший к штанине мох, повернулся ко мне спиной, вздохнул, и пошагал прочь.

– Дед, так отчего Ангелы плакали?

Старик остановился. Повернулся в пол-оборота всем телом, и замер, глядя поверх моей головы. – А как им не плакать. Бог наш обратно в небесный Ирий возвернулся. А их, видать, при людях оставил. Вот они сердешные и горевали.

– Какой Бог? И разве Бог может умереть?

– Неужто я не разъяснил? Бог-то, конечно, не умер. Человек умер. Тот, в котором Бог наш – Сварог, пожить с людями одну человечью жизнь решил.

– Зачем?

Известно зачем. Понять силился. Ответить, о чём сами спросят. Об испытаниях грядущих упредить. Может ещё пособить в чём. Да мало ли ещё почему. Кабы знать Богово…

– Так что, дед? Выходит кузнец ваш Богом был? А потом умер?

– Нет. Кузнец Богом быть не может. Бог кузнецом был. А Бог не умирает. А вот кузнеца у нас с тех пор не стало…

Старик притушил меж пальцами самокрутку, старательно ссыпал оставшийся от неё табак в мятый лоскут газеты и побрёл к тропе, спускающейся с холма.

Я смотрел на его широкую спину, не разгибающиеся в локтях руки, и…

– Слышь, мил человек, – вдруг вновь раздался его голос, – а ты не кузнец, случаем?

Преднасказание

ВопросПорождает ответ.ОтветУбивает вопрос.По праву на правду праведный спрос,Хоть и вырос,Но не дорос.В чёрные сиськи – дыры зефира,Бестактными тактами лязговКонтактов,Круглые зевы тычут радары.Но небо иссохло,Как нёбо Сахары.Память истлела невыбранной сетью.Плоть разжирелаЗа собственной клетью.Как жалкое жало беззубой гадюки,Безликие лики,Безрукие руки…Штатные боги напялили тогиИ рубят слова на ликвидные слогиНа пафосном мрамореГадко прегладком.Венами генными дыбятся складки.Вон у воротНаипервый народ.Звали Мессию?Это Россия.Трепетным тремором вскинутсяПальцы,Стон продевая,В уши, как в пяльцы.ТакЧёрный лучПротыкает свет.Под новым и ветхим, —Нетленный заветВ о з л ю б и!Но не любовью «би».Не любовью «к».И вообще не любовьюТел, дел и прочих «и».НадписиПред вратами чистилища:Не пытайтесьНанять адвокатов в судилище!Фемида,«по понятиям» не понимает!Бог кредиток не принимает!..Смертные тварисбились по пареВ гнезда и норы.Дыбятся горы.Все тронулись,Вниз,За крутою кривою.И музыка страшнаянотой восьмою.Чуя,как время сужает круги,Если зовут «Помоги!» – моги.Чёрные нимбы у глаз.Не лги!Не от себя —в себя беги.Вольные волны волею полны.В кромешно-яркой солнечной мгле.Сквозь архи-времени сверх-расстоянияРушат порталы храмов незнания.Слышишь? Необычайных,мерную поступь мер чрезвычайных.Холодными искрами связей случайных,Жгущих вязи несвязных связей.Взял помазок первенец Вожий,В шкуре, лаптях и с грязной рожей.Наши грязи —волшебные мази.Мазнёшь,и махом из князя в грязи.Вращают ундины гнилые дубины.Травят ракеты стайку комет.Навет иногда сводит на нет.Совет всегда обрекает на да.Но похоронены мёртвые душиВ живущих телах.А в учёных кругах ходят слухи о том.,Будто Бог точно есть.И опять я погрязНе в текущих делах, а в стихах.Мне бы только вот знать,Что кому-то их надо прочесть.