Читать «Бумажный посох. Буквоводство по эксплуатации судьбы» онлайн - страница 15

Хорошо ли, чтобы у жизни был жанр? Роман это или детектив, стихи или сказки? Ведь интересно, могу ли я определить жанр моей жизни, пересказывая себе её содержание.

А может, это не только не важно, но и лишено смысла?

Какая из страниц моей жизни важнее? Наверное, ещё не прочтённая. Не названная. Не отредактированная. Не пронумерованная. Не вписанная в оглавление.

Но как тогда читать эту книгу? Сначала, с конца или с середины?

Наверное, так, как читаешь её ты.

Первый путешественник

ОН научил меня ходить, мечтать, молчать и говорить…

Та осень, точнее, тот вечер, когда он родился, не отмечен красным в календаре. И, видит Бог, напрасно. Потому что именно с этого дня он научился ходить сам и учит всех, кто готов овладеть этим непростым искусством.

Именно с тех самых пор люди его встречают и узнают повсюду. Он приходит в города и веси и днём и ночью, нежданный и долгожданный, то полный сил, то едва живой. Одни зазывают и благодарят его за визит, другие боятся и остерегаются, считая, что он непредсказуем. У него есть полюбившиеся города и страны, но где его прародина, он и сам уже точно не знает.

У него много лиц и друзей, прозвищ и имён на всех языках мира. Да, да – это он становится однажды водопадом, чтобы затем стать небом и вернуться на преображённую землю. Он посредник между мудростью земли и вдохновением неба.

Мы, по-дружески, называем его – Дождь.

Ему нипочём бездорожье и роскошь, его не пугают запреты и предрассудки. Для него не существует границ и даже ограничений. Правда, сам он признаётся, что с некоторых пор не переносит лютых морозов. Мол, не заглянуть в окна, не вдохнуть запах женских волос, не поговорить с травами и росой. Ну не нравится ему ториться по бездонному снегу, прятать от обжигающего мороза улыбку и, как таракану, искать повсюду тёплые щели.

Может быть поэтому его любят деревья, травы, звери и водоёмы. Птицы с почтением умолкают при его приближении и восторженно поют ему в след. После встречи с ним дышится легче, и даже воздух становится чище, – хочется творить, петь, смеяться.

Его обожают дети. Они повсюду протягивают ему навстречу свои ручонки ладошками кверху. Он, как и они, любит лужи и лопающиеся в них пузыри, любит шуметь и барабанить, играть в догонялки, поливать цветы и прохожих и даже плакать.

Но он не любит подолгу оставаться на одном месте. И когда это всё же происходит, он становится нетерпим не только для себя, но и для окружающих людей. Им кажется, что даже небо в эти дни становится серым.

– Уходи уже куда-нибудь, или будет беда, – говорят ему даже те, кто его любит. И он уходит.

– Всё. Его больше нет, – однажды скажете вы. И ошибётесь, потому что он будет по-прежнему. И сейчас, он просто опять путешествует по полям и лесам, посещает многолюдные столицы и наведывается в маленькие селения, забирается на пики высочайших гор или бродит по необитаемым островам противоположного полушария.