Читать «По следу Каина» онлайн - страница 171

Вас, конечно, интересуют персоналии поважней, вот о них и пойдёт разговор.

Здесь посложней, потому как имеется опасность с источниками информации; я уже пробовал объяснить причину – всё зависит от того, кто стоит у власти и, естественно, эту информацию представляет. Но есть хитрый народец, отыскивающий тот самый краешек настоящей истины и – хотят, не хотят некоторые, – а правда вылезает глаза колоть. Ну да ладно. Это другая тема.

Атарбекова Георгия Александровича после тех событий под конвоем доставили в Москву. Делом его занималась Особая комиссия ЦК большевиков. Перед последним заседанием в Комиссию забежал товарищ Ленин. «Ему хотели сообщить о подробностях, – пишет в исторической монографии партийный историк некий С. Синельников, – но Ленин возразил, что это излишне.

– Мне известно мнение Кирова, – сказал он».

На этом всё разбирательство и прекратилось. ЦК партии выразил полное доверие Атарбекову, а Дзержинскому было предложено оставить его на ответственной работе.

И бывший председатель Особого отдела снова пошёл на повышение. Во время Гражданской войны от его руки… Но стоит ли цитировать его новые кровавые подвиги? Достаточно привести данные Астраханской комиссии по реабилитации жертв политического террора. Репрессиям было подвергнуто более 51 тысячи человек, за пять месяцев 1919 года, когда Особым отделом руководил Атарбеков, расстреляно более 200 человек.

Но аукнулись ему эти «подвиги» в 1925 году, в Закавказье наступило возмездие. С председателем краевой ЧК Могилевским и секретарём крайкома партии Мясниковым он, будучи в должности замнаркома, летел самолётом, когда тот под Тбилиси внезапно начал падать. Существует версия, что, пытаясь спастись, эти трое бросились за парашютами, но их почему-то не оказалось. Сталин назначил расследование ужасной трагедии или теракта, но расстреляли первых подвернувшихся под руки, заодно и мешавших ранее, а истинные результаты так и остались неведомы; однако от тех троих, как говаривал старлей Фоменко, осталась лишь грязь.

А с Кировым своя тема. Её скрыть не удалось, она приобрела слишком широкую известность, ведь Сергей Миронович в то время руководил всеми ленинградскими большевиками и сидел уже в самом Смольном. Но и тут подвела его лирическая страсть, а точнее сказать, любовная. Приревновав к жене, его застрелил среди белого дня прямо в коридоре Смольного некий Николаев. Тайную связь не скрывала и сама виновница, Мильда Драуле, по свидетельству генерал-лейтенанта НКВД Павла Судоплатова, родившая от своего поклонника сына, которого в честь автора «Капитала» назвали Марксом. Но зоркий Иосиф Виссарионович не пожелал такого конца своему фавориту; сам приехав особым поездом в Ленинград, вместо позорного адюльтера заставил верных чекистов во главе с Ягодой и Медведем придумать заговор, отдал под скорый суд своих заклятых конкурентов Зиновьева и Каменева, а затем расстрелял их вместе с тем же Ягодой. Кровавый спектакль ради любезного дружка, не правда ли? Чума не затихала до 1937 года, который превратился в апофеоз кровавой бойни и получил название «великой чистки». Киров в этом спектакле стал пешкой, мелким предлогом в большой отвратительной игре.