Читать «На трудных дорогах войны. В борьбе за Севастополь и Кавказ» онлайн - страница 179

Впервые в своей военной службе я с отвращением приступал к выполнению приказа начальника, да еще глубоко мною уважаемого, чьи приказы мною почитались как непогрешимые и неоспоримые. Они оба только что встречались с командующими фронтом и 46-й армией, и они лучше моего знают положение в горах. Да им и дано видеть дальше и глубже моего. Поэтому – долой эмоции и к работе. Да ведь и речь-то идет всего-навсего о бумажном деле, о первых исходных данных для плана, который, может, не придется выполнять, даже составлять. И все-таки…

Изучив по лоции и на картах прибрежные районы базы, я остановился на одном: от Очамчира до устья реки Ингури, что севернее Поти и Хоби. И запасной вариант: между Поти и Батуми. И начал на картах крупного масштаба наносить ненавистные мне окружности, означавшие, что здесь должен быть затоплен линкор, а здесь – крейсера, эсминцы, подлодки, тральщики, торпедные катера, катера-охотники, суда… Даже сейчас, почти полвека спустя, пишу об этом с содроганием в сердце.

Под утро я доложил командиру базы о выполнении задания. Он согласился с моими предложениями. Далась мне эта ночь, как никакая другая. Даже расставание с Одессой и потеря Севастополя не так больно по мне ударили, как эти черные замыслы против корабельного Черноморского флота.

В восемь утра, как было назначено, Исаков и Октябрьский рассмотрели предложения и утвердили их. Комфлот приказал хранить эти карты в моем личном сейфе. И хорошо… Нет, это слабо сказано. Это наше счастье, что этим страшным планам не суждено будет сбыться. И это сделали наши героические бойцы, сражавшиеся в южных предгорьях Кавказа. Слава им!

Но это будет потом. А сейчас надо сказать суровое слово тем, кто безответственно отнесся к своему долгу, к выполнению приказа наркома обороны СССР номер 22 и позволил врагу опередить нас и беспрепятственно, без сопротивления захватить наши перевалы, что совершенно можно было исключить при своевременном принятии надлежащих мер оборонительного характера.

Конечно, директива Ставки от 20 августа об укреплении обороны перевалов Кавказского хребта оказалась запоздалой – тут Генштаб задержался с ее изданием. К этому времени противник уже был на перевалах и 21 августа поднял свой флаг на Эльбрусе.

Но разве военный человек имеет право ожидать приказа изготовиться к бою, если противник угрожает объекту, который тебе поручено защищать прежними директивами и планами обороны?

К тому же был уже хороший прецедент. Как только немцы устремились от Дона на юг, 44-я армия сразу, в первых числах августа, была выдвинута на Терек. Почему же не был одновременно отдан приказ другой, соседней слева, 46-й армии, подчиненной непосредственно командующему фронтом, немедленно занять оборону перевалов, еще в начале августа? По недомыслию считалось, что каменный щит хребта сам по себе является преградой. И позже Ставка укажет на это вредное и опасное заблуждение.