Читать «Мальтийская цепь (сборник)» онлайн - страница 215

– Маменька, уверитесь вы, если я вам открою один секрет? Но только вам… и поклянусь?..

– В чем?

– В том, что если бы я женился на ком-нибудь, так это была бы не Анна Петровна, а другая… совсем другая…

– Другая?

– Довольно вам?

– Нет. Кто она, эта другая?

– Маменька, не заставляйте!

– Говори!

– Оплаксина Валерия, племянница Анны Петровны, – поспешно выговорил Денис Иванович, видя, что мать пошатнулась и с трудом втянула в себя воздух, задыхаясь.

– «Старое диво»? – вырвалось у Лидии Алексеевны.

– Маменька, если бы вы звали, какая у нее душа!.. Но только я никогда не женюсь, потому что это невозможно. Она говорит, что браки совершаются на небесах.

Лидия Алексеевна глубоко и легко вздохнула.

– И ты говоришь все это искренне?

– Клянусь вам.

– Что ты ни на ком, кроме девицы Оплаксиной, не женишься?

– Клянусь вам!

– Ну, хорошо, Денис Иванович, не отрекайся и сдержи свою клятву!

XIX

Анна Петровна Оплаксина сидела с Валерией, окруженная своими дворовыми, крепостными девками, в большой, светлой, выходившей окнами во двор последней комнате занимаемого ею домика. Все были заняты – и сама Анна Петровна, и Валерия, и девицы усердно постукивали коклюшками, плетя кружева.

Особенно ловко и споро ходили руки углубленной в свое занятие Валерии. Изредка к ней обращалась с вопросом какая-нибудь девушка; Валерия вставала, кротко и терпеливо показывала и объясняла, потом возвращалась на свое место и с прежним рвением принималась за работу.

Никто не знал, что кружева, которые постоянно продавала в пользу бедной старушки Анна Петровна своим знакомым, то есть всей Москве, были сработаны здесь, у нее, под ее и Валерии руководством. Анна Петровна не лгала: деньги шли действительно в пользу бедной старушки, но этой бедною старушкой была она сама, Анна Петровна.

Никто не знал, какова была жизнь Оплаксиной, и никто из так называемого общества не подозревал, что она недоедала куска, чтобы были сыты ее «детки», как называла она своих крепостных. Даже Валерию часто обделяла она, говоря, что «ты своя, родная, а они (то есть крепостные) Богом мне поручены и за них я Ему ответ должна дать!». И Валерия вполне соглашалась с нею и охотно переносила лишения.

У Анны Петровны под Клином была деревенька в пятьдесят две души мужского пола, и доходы, получаемые ею оттуда, оказывались крайне скудными, потому что оплаксинские крестьяне не знали, что такое барщина, и платили или, вернее, никогда полностью недоплачивали положенного на них до смешного малого оброка. Зато, правда, все они жили в избах под тесовыми крышами, и сердце Анны Петровны радовалось, когда она после утомительного пути на своих, на долгих, подъезжала к своему Яльцову, и издалека показывались эти блестящие на солнце, новые, как золото, и старые, как серебро, крыши. Одно, что делали аккуратно мужики Анны Петровны, – праздновали день ее рождения, приходившийся на десятое июля. Тут они являлись с приношениями яиц, огурцов, творога, масла и деревянных ложек, и Оплаксина, до слез тронутая этими подарками, отдавала последнее на их угощение.