Читать «В дебрях Кара-Бумбы. Повести и рассказы» онлайн - страница 160

В кругу толкался и Миколка. Он уже совсем оправился.

— Здорово, пионерстрой, здорово! — улыбаясь, говорил Матвей Никитич, протягивая руки. — Ого, как вас здесь много… Майка, и ты здесь?

— Здесь! — важно сказала Майка.

— А где Андрюшка?

— Нет его.

— Вот пострел! Семён Петрович уже четыре дня дома не ночует, а ему хоть бы что! Совсем забыл про отца. Вы его как увидите, так гоните к отцу.

— Ладно, — сказала Майка и добавила: — А нам, Матвей Никитич, для баскетбола специальные кольца нужны. А где достать, не знаем.

— Баскетбольное кольцо? — переспросил Матвей Никитич. — Такое, с сеткой? Это мы сделаем. Я скажу в механическом цехе.

— А нам и сварочный аппарат нужен, — протиснулся вперёд Миколка. — У нас две трубы есть для железной мачты, свой сварщик имеется — вот Витаха, — а аппарата нет. Скажите, Матвей Никитич, что нам…

Миколку опять оттёрли. Он никак не мог снова подойти к Матвею Никитичу. Но потом, вскочив кому-то на плечи, крикнул:

— Матвей Никитич! Нам и долото нужно!

Матвей Никитич услыхал и эту просьбу. И, так как её легко было выполнить, тут же настрочил записку в столярную мастерскую и дал ребятам свой «газик». За долотом с Миколкой хотели ехать человек двадцать, но в машине уместилось лишь восемь.

Матвей Никитич ходил по площадке и удивлялся тому, как хорошо её распланировали. Он пробовал раскачивать уже врытые волейбольные столбы, но они не поддавались.

— Прочно сделано! Молодцы! — поминутно говорил он. — И дружно так у вас получается. Настоящими коммунистами растёте!

— А как же! — сказал Витаха. — Нам сейчас что ни скажи, всё пойдём вместе делать.

— Матвей Никитич, а коммунизм скоро будет? — спросила Майка.

— А как же!.. Вы-то наверняка при коммунизме жить будете. Да и мы, старики, я думаю, доживём. Кругом уже люди новые, жизнь иная…

— А как это, Матвей Никитич, — люди новые? — спросила Майка. — Я тоже новая?

— Новая. И Миколка новый, и Витаха. Ведь вас и сравнить нельзя с каким-нибудь школьником из капиталистической страны. Вы на целых пять голов выше. А почему, знаете?

— Мы здоровее их, — сказал кто-то из ребят.

— Правильно. А ещё?

— Мы пионеры, а они нет, — ответила Майка.

— Правильно. Ну, а самое главное? — Матвей Никитич внимательно обвёл всех глазами. — У них, ребятки, с самого детства знаете какое прививается понятие о жизни? Когда ты будешь взрослым, либо ты будешь другого грабить, либо другой ограбит тебя. А мы… мы воспитываем вас так, чтобы вы и слова такого не знали — «грабёж». Вот, например, Майка: какая у тебя задача в жизни?

Майка застеснялась:

— Я… я хочу поэтом стать.

— Поэтом хочешь стать? — переспросил парторг. — А вот для чего?

— Буду такие стихи писать, чтобы все запоминали…

— Какая боевая! — улыбнулся Матвей Никитич. — Очень хорошее у тебя призвание. Пиши, пиши… И наш завод также опиши в стихах. Он во время войны столько вынес, что о нём надо целые поэмы писать. Знаешь… — Матвей Никитич снял белую фуражку и присел на траву, — в 1941 году фашисты вплотную подошли к заводу и хотели захватить его «тёпленьким», но наши рабочие с войсками целых полтора месяца обороняли его. Потом немцы собирались снова пустить завод и привезли из Германии своих инженеров. Но и этот фокус им не удался. Мы всё вывезли. А директора этого завода — был такой генерал Фридрих фон Зуппенпифке — я вот этими своими руками в 1943 году на чердаке поймал. Сидит он в темноте и трясётся от страха. А я взял его за шиворот и тяну на свет. Он визжит как поросёнок, думает, что мы его сейчас убьём. Но я не стал о него руки марать — пускай сам народ его судит…