Читать «Стакан» онлайн - страница 11

Как только Полулунок спустился со ступеней крыльца, что-то ударило его по ногам с такой силой, что он упал. Над Халфмуном нависли трое – Дункан Четвертьхвост с распухшим носом и синяками под глазами, и двое его приятелей. В руках каждый из них держал увесистую палку.

– Сейчас тебе, перевертыш, даже дряхлый маразматик Агриппа не позавидует, – поигрывая палкой, сказал Дункан. – Ну что, парни, преподадим этому выродку урок вежливости?

– Вежливости? Это, что, типа, руки надо перед едой мыть и все такое? – спросил один из приятелей Дункана.

– Не, вежливость – это когда там здрасьте-досвиданья говоришь, или спасибо-пожалуйста, – сказал второй.

– Заткнитесь и сделайте из него отбивную, придурки! – прорычал Дункан.

Удары градом посыпались на Халфмуна, и все, что он мог сделать, это поджать колени, защищая живот, и закрыть руками свой перевернутый стакан. Полулунок не знал, как долго продолжалось избиение, но удары иссякли, когда кто-то совсем рядом крикнул: – Эй! Оставьте его! Вот я вам сейчас всыплю!

С трудом приподняв голову, Халфмун увидел своего отца, кулаком грозящего вслед убегающим парням.

Джебедая Полулунок оказался возле дома старейшины Звездоврата неслучайно. Он пришел туда после крайне эмоционального рассказа мастера Пыльтумана о «достижениях щенка», чтобы своими руками свернуть Халфмуну шею. Теперь же, когда придушить Халфмуна можно было только из жалости, Джебедая на руках отнес его домой.

– Святые бобры, – увидев мужа и сына, перемазанных кровью и грязью, Мойра едва не лишилась чувств. – Как? Что? Почему?!

– Все в порядке, мам, – еле шевеля разбитыми губами, произнес Халфмун.

– Помнишь, Мойра, когда Халфмун родился, я сказал, что он меня разочаровал? – сказал Джебедая, продолжая держать сына на руках. – Но тогда я сильно ошибся. По-настоящему он разочаровал меня сегодня. Кого мы вырастили, Мойра? Неблагодарную тупую скотину. Мой отец работал на бобровой ферме, и мой дед трудился там же, и отец моего деда, и вообще все Полулунки. А Халфмун – он… он взял и наплевал на все это. Нет, хуже, чем наплевал! Он просто на…

– Джебедая, бобра ради, не время для легенд о династии Полулунков-боброводов. Скорее, уложи Халфмуна на кровать, а я позову лекаря.

– О, да, я знаю, кто виновен в том, каким стал Халфмун, – Джебедая не обратил на слова Мойры никакого внимания. – Это все девчонка Вертопраха, никаких сомнений. Это она испортила нашего мальчика. Я чувствовал, чем дело закончится, был уверен, знал и ничего не предпринял. О, горе мне! Бедный, наивный Халфмун, мой несчастный сынок, ты попался в ловушку злой расчетливой твари. Ее влияние отравило твою чистую душу, наполнило голову гнилью, а сердце – черной желчью. Но даю тебе слово, мой мальчик, я и Вертопраху, и его марионеточной дочурке головы поотрываю.

– Пап, – проговорил Халфмун.

– Что, сыночек?

– Пожалуйста, замолчи. И сделай, как мама сказала.

После осмотра Халфмуна лекарь сообщил, что, несмотря на множество ушибов, кровоподтеков и ссадин, кости юноши, за исключением двух треснувших ребер, целы.