Читать «Никто нигде. Удивительная автобиография аутичной девочки» онлайн - страница 140
Донна Уильямс
Стекло имело для меня большое значение: я часто клала предметы, на которые мне хотелось посмотреть, под стеклянные сосуды. Это отгораживало их от всего прочего, не позволяло им раствориться в бушующем море второстепенной информации, а также делало их разглядывание эмоционально безопасным – ведь они отделены от меня, находятся где-то «там», под стеклом. Разбивание стекла было эмоционально связано с этим контекстом. Символически я разбивала невидимую стену, отделяющую меня от остальных, а также, может быть, стену между сознанием и бессознательным.
Это связано с понятием красоты в простоте. Кроме того, это метод самогипноза, необходимый, когда надо успокоиться и расслабиться. Близость с тем или иным человеком я часто воспринимала через определенный предмет – даже независимо от того, был ли этот предмет в реальности как-то с ним связан. Голубой цвет всегда обозначал для меня тетю Линду, ярко-желтая позолоченная пуговица – одну подругу, осколок цветного стекла – реальную Кэрол, которую я встретила в парке, клетчатая «шотландка» – бабушку, и так далее. Эти связи я выводила из того, что предметы давали мне «ощущение» соответствующих людей. Кроме того, цвета и преломление света были игрушками для ребенка, в мире которого часто недоставало вещей и значений.
Так я проверяла, реальна ли я сама и другие люди. Поскольку я никого не воспринимала напрямую – все чувства, так сказать, задерживались на входе и проходили некий психический контроль – легко было усомниться в чьем-то существовании. Кроме того, делая то, что нельзя, я утверждала свое право быть личностью, а не воплощением чьих-то планов и не патологией; как ни парадоксально, безумные выходки становились для меня важными этапами выработки самосознания.
У меня это началось в полусознательном состоянии. На мой взгляд, это было подсознательное движение к само-осознанию и к «свободе быть». Делая это, я вырывалась из тисков чрезмерно жесткого самоконтроля – возвращала себе свободу именно в той области, где от нас так жестко требуют послушания и самоконтроля, где так легко возбудить в окружающих отвращение. В то же время я не выдерживала того, что я вынуждена подчиняться, но не получаю за это никакого эмоционального вознаграждения. Это был акт самоопределения, доказывающий, что я способна отказаться от самоконтроля в обмен на контроль над ожиданиями и реакциями окружающих. Уверенность в своей «свободе быть», которую обретаем мы благодаря этому действию, дает нам мужество продолжать свои попытки выйти в мир. Я прошла через это один раз – и в результате снова нашла в себе мужество выйти из аутистической отрешенности. Понятно, что родителям это пришлось не по душе; однако, должна сказать, для меня это был важный шаг вперед. Кроме того, этот способ позволяет символически сделать окружающее пространство частью «своего мира» – а это начало признания того мира, что существует за пределами нашего тела. От тела – к комнате. От комнаты – к дому. От дома – к улице. От улицы – к миру.
