Читать «Небо, земля и что-то еще...» онлайн - страница 133

Она улыбалась…

Она улыбалась…

Она улыбалась…

Что первостепенно: моральное истощение, или физическое? Что страшнее: душевные муки, или муки голода? Человек, лишенный пищи, ответит вам, что физическое истощение куда страшнее. Человек, замкнутый в четырех стенах, замкнутый в своих фобиях, разумеется, будет ставить на первое место душевное здоровье. Неудивительно, ведь, испытав на себе подобное, начинаешь верить, что не все, что творится в голове, может быть подконтрольно человеку. Начинаешь иначе смотреть на такие понятия, как «слабость» и «осмысление». Здоровый во всех планах человек (не имеющий каких-либо серьезных отклонений от норм душевного и физического характера, ибо абсолютно здоровых не бывает), разумеется, ответит, что физическое истощение опаснее для человеческой жизни, но и душевные муки доводили многих до черты жизни.

Наверное, на подобные вопросы не существует ответа.

Она любила…

Она любила…

Она любила…

Так кого же она любила? – задавался вопросом Антон. Почему же Алина так любила своего бывшего мужа, и отчего еще больше начала любить его после того, как он погиб? Почему так любила Евгения своего мужчину? Ведь она решилась на такой шаг. Она ведь все знала! Нет, она не могла причинить вред такому количеству людей! Тем не менее, она знала что-то, чего не знали другие.

Антон закричал. Был день, или ночь. Он и сам не понимал. В глазах рябило, и тусклые дни сентября сами по себе казались темными, бесцветными. Лицо Антона стало бесцветным, как и сам он. Но как же это стало возможным? Ведь цвета имеют разные степени преломляемости! О разложении на цвета – дисперсии – знают многие. Но что люди знают об обратном процессе?

Ни одной новой строки. Лишь повторения примитивных словечек, мерзких, бессмысленных! О, как бы он хотел вышвырнуть все это в окно! И себя следом!

Снег выпал в городке в самом начале октября. Довольно рано по местным меркам. Он казался Алине чересчур белым. Ее взгляд привык видеть снег грязным, скомканным. Таким, каким его оставляет после себя бесконечный дорожный трафик, повисшая в воздухе грязь и дым громадных труб, расставленных по периметру, подобно часовым на страже большого мегаполиса. Ее ослеплял белый снег.

Прогуливаясь по знакомым местам, окунаясь в клубы пара, Алина смотрела по сторонам своим неторопливым взглядом. Она держала сына за ручку, облаченную в шерстяную варежку. Был вечер.

Нос Валика чуть раскраснелся. Заметив это, Алина ощутила едва уловимое желание. Она присела на корточки и поцеловала сына в нос. Тот застенчиво улыбнулся.

Алина внимательно посмотрела на лицо ребенка. Снова и снова ловила она себя на мысли, что он очень похож на Алексея. Вот так странно получается. Хорошо получается, но странно. Как будто бы Валик действительно был его ребенком.

– Ты не замерз? – спросила мать ребенка.

– Нет. Мне нравится гулять, – ответил Валик все с той же застенчивостью на лице. Он еще не принял Алину в своем маленьком мирке, в котором живет каждый ребенок до момента взросления.

– Ты любишь снег? Любишь кататься на санках с горок?