Читать «ПРОЩАНИЕ СЛАВЯНКИ. Книга 1» онлайн - страница 221

Судьба, или боги Руси, еще раз помиловали воина пред ликом солнца и неба, пред ликом Христа!

И, несомненно, несомненно, причина одна ─ в Александре Башкине жила немыслимая, неиссякаемая сила духа! Он и в 80 лет мог встать у орудия и бить по танкам Гудериана!

Воистину, смелого смерть боится!

И не просто боится, а люто боится!

Силою духа движется все на земле, вся жизнь человеческая, честь и справедливость, любовь и целомудрие, боль к чужой боли и радость к чужой радости; силою духа движутся звезды в небесном пространстве, и даже сгорая, звезды движутся, движутся миллиарды лет ─ силою духа!

И Вселенная все больше обретает пространство только силою духа!

В марте стало теплее. И Александр пошел на железнодорожную станцию в Темкино, дабы уехать в Тулу. Любою ценою! Мела пурга. И неожиданно он увидел, как по заснеженному полю неслись кони. Зрелище было необычное, колдовское. Бешеная скачка, разметавшиеся гривы, всадники в белом. Юноша страшно испугался, он понял, что впадает в беспамятство! Вокруг пурга перестала быть пургою, во все русское пространство загадочно заиграли гусли, какие понесли, понесли, как гуси-лебеди над землею, тревожное могильное песнопение, как на могиле умершего. Все было ясно, хоровод его жизни кончался! Его Земное Время перетекало в гусли, в гусли, какие и тревожили мир хором плакальщиц и хором гревестниц!

На прощание с жизнью он увидел коней из детства, из юности, тех самых голубых коней, которых водил в ночное на сочные пряхинские луга, на берега реки Мордвес. Где разжигал костры и впитывал в себя утренние чародейские зори.

Только почему они стали белые?

Укрылись саваном? Явились привидением, прощанием?

Перед его тревожным падением в снег, в вечную

бесконечность?

Но кони приближались, а он все не падал.

И вскоре он понял ─ кони это явью. Это оказался кавалерийский корпус генерала Павла Белова, кто от Москвы теснил танковую армию Гудериана, освободил от врага Мордвес, его деревню Пряхино, Венев, снял угрозу городу Туле! И теперь шел грозною силою по фашистским тылам на Вязьму и Смоленск.

Командиры спешились, отряхнули бурки от снега, спросили, правильно ли они раскачивают седла-люльки в направлении Темкино ─ Засецкое ─ Исаково?

Александр Башкин сладостно закивал.

И, не выдержав, испытывая безумную радость от нежданного свидания с русскими воинами, обнял кавалериста, поцеловал! И стал долго, неостановимо плакать на его плече, на его заснеженной бурке, с болью, нервными рыданиями, забыв о гордости, чувствуя, что кончилась его мучительная, безумно-скорбная, скитальческая одиссея. И теперь исчезнет весь ужас, которым он жил, отступят боль и страдание, которыми оскорбил сердце, и, кажется, невосполнимо, на всю жизнь, на всю вечность.

И он, уже умирающий, один-преодин в огромной вселенной, вновь возвратился в таинство жизни, в праздник ее, из поверженности, из жуткой униженности, из безумия мук и отчаяния. И вновь обретет в себе человеческое. Свою веру и правду, твердь земли, ту силу, которая жертвенно поднимет его на новые подвиги, какие он теперь будет вершить и вершить, как Геракл, но не от мифа, а от жизни, для чего они и избран милостью Бога на Русскую Землю!