Читать «Шпион трех господ. Невероятная история человека, обманувшего Черчилля, Эйзенхауэра и герцога Виндзорского» онлайн - страница 15

Он до утра танцевал в ночных клубах Берлина, но вот романтической кульминацией стала его встреча с принцессой Каролиной Матильдой Шлезвиг-Голштейнской в ее семейном замке в Готе. Она происходила из королевской семьи нынешнего герцога Эдинбургского, супруга королевы Елизаветы II. Принцесса была стройной, элегантной и модной, принцу она показалась приятной личностью, с ней ему было легко говорить. Они так сблизились, что сын Кайзера Август Вильгельм впоследствии писал принцу, что им стоит заключить брак. Хотя Эдуард и колебался, он был полон энтузиазма и даже планировал вернуться сюда следующим летом. Пока все складывалось согласно традициям, будущий король искал жену среди немецких королевских семей. Разразившаяся война в августе 1914 года изменила ситуацию, годом позднее Эдуард говорил со своим личным секретарем Годфри Томасом о том, что могло бы быть, не случись войны. Томас позднее вспоминал: «Его Королевское Высочество был очень увлечен ею, и я абсолютно уверен, если бы не началась война, они бы поженились».

Как и ожидалось, из-за Первой мировой войны шансы принца найти жену из королевской семьи резко сократились. Изначально он ясно дал понять, что не собирается жениться на простолюдинке, что исключало возможность вхождения простой девушки, какое бы высокое происхождение она ни имела, в королевскую семью.

В этом плане он был даже консервативнее отца, который в июле 1917 года издал королевский указ, согласно которому не только формально переименовал династию из Саксен-Кобург-Готской в Виндзорскую, но также изменил правила вступления в брак. Начиная с того дня, его дети и наследники могли вступать в брак с английскими семьями, члены королевской семьи впервые в истории могли жениться на подданных.

Так как принц предпочитал прежнюю традицию, это сильно ограничивало его возможности, возможно, он делал это намеренно, так как сомневался, что вообще когда-либо женится.

Как он сказал Маунтбеттену: «Думаю, мне придется совершить этот роковой прыжок, хотя я постараюсь отложить его, насколько это будет возможно, так как это меня уничтожит».

Как и многие мужчины того поколения, он был застенчив, когда дело касалось женских форм – «непристойные и отвратительные», так он описывал голых проституток, позирующих в борделе в Кале – и несведущ о самом акте соития. Истории о его двойственной, если не сказать запутанной, сексуальной ориентации преследовали его всю жизнь. Его бывший личный секретарь Энн Сигрим считала, что его сексуальная амбивалентность проникла в самое сердце его сущности. Краеугольным камнем его характера была «фундаментальная неопределенность в своей сексуальной ориентации и неуверенность в своей гетеросексуальности. По сути, он боялся женщин».

В июле 1917 года, благодаря усилиям его конюших, французская проститутка Полетт помогла ему преодолеть его страхи. Последующий шестимесячный роман с парижской куртизанкой по имени Маргарита Алибер подарил принцу здоровый аппетит к сексу, что не соответствовало его мальчишескому, почти женственному лицу. Как грубо заметила леди Диана Купер, с тех пор на принце «постоянно были женские ноги». Эти ноги чаще всего были замужем.