Читать «Игра с отражениями (оборванная исповедь)» онлайн - страница 36

Я понимал, что Даниэль изо всех сил старается внушить мне мысль, будто Диана как бы и не умерла, а, скорее, погрузилась в некоторую разновидность комы. Не знаю, насколько он был искренен и верил ли сам хоть в самой малой степени в то, что говорил. Возможно, подобные, увещевания производились им по соответствующей инструкции и были частью хорошо оплаченной работы. В любом случае он поступал и милосердно, и добросовестно, и умело. Я отметил про себя, насколько виртуозно он избегал в своей речи таких определённых и печальных терминов, как «мёртвое тело», «труп», «покойник» и тому подобное.

Но для меня вся эта процедура, при всей её необычности, оставалась только похоронами. Чёрт бы подрал мой скепсис!

Вместе с тем главное моё желание, обретшее в последние дни черты идеи фикс, было исполнено. Телесная оболочка того человеческого существа, которое составляло смысл моей жизни последние два с половиной года, останется недоступной для разрушительной работы времени.

Во всяком случае, пока жив я сам.

* * *

Почти два года я прожил в Леондинге, недалеко от Линца.

Во-первых, оттуда было совсем недалеко до криохранилища, где находилась Диана, а, во-вторых, там оказалось достаточно тихо, что отвечало потребностям моего психического состояния. Сам Линц представился мне слишком населённым, раздражающе суетливым и шумным, что вряд ли было справедливым по отношению к этому полупровинциальному и относительно небольшому городу.

Я не хотел и просто не мог ничем заниматься. В том числе и собой. Чтобы избавиться от каких бы то ни было бытовых забот, я снял на условиях полного пансиона часть дома на тихой, практически деревенской улице на самой окраине Леондинга.

Хозяева – пенсионеры, оба в прошлом государственные служащие, вначале проявляли обычное и вполне доброжелательное любопытство к моей персоне: откуда я, да чем занимаюсь, да для каких нужд здесь… однако, встретив с моей стороны стойкое нежелание распространяться на тему личных обстоятельств, довольно скоро оставили эти попытки.

Откуда-то возникшее упорное нежелание общаться с людьми заставляло меня проводить целые дни в одиночестве. Я мог с утра до вечера пролежать на диване, уставившись в переплетение толстых нитей на обшивке его спинки или бессмысленно созерцая открытые балки на потолке, а то просиживал долгими часами в плетёном кресле на лоджии, вперив взор в идиллический сельский пейзаж и не видя там ничего за бесконечным течением сцепленных в кольцо одних и тех же мыслей…