Читать «Пошли... Сборник стихов, заметок, миниатюр» онлайн - страница 8
Валерий Владимирович Кузьмин
Что Русь жива и вот на то бумага.
Вот та бумага, да на ней печать,
Кто может прочитать? Все промолчали,
ЮкАгирь по годам лет двадцать пять:
«Давай прочту, когда-то обучали».
И он прочёл, что там была война,
Что там земля вся боком повернулась,
На всей земле есть вечная зима,
Всё человечество от этого загнулось.
А кто найдет и прочитает документ,
Тот на земле останется хозяин,
И люди севера вдруг просекли момент,
И с радости пустились в странный
танец.
Натанцевавшись просто от души,
Забыв о том, кто им читал послание,
Но он добавил тихо, не спеша,
Тут есть дописка или приказание.
Кто на земле находится живой,
Пускай идёт к земле, что кличут Новой,
Там русские зимуют, не впервой,
И к новой жизни все уже готовы.
И тишина повисла над толпой,
Шаман кусил со злости старый бубен,
Вожди кричали радостной толпой:
«Москва жива – мы снова чьи-то люди!»
Грибной сезон…
Грибной сезон, корзина на корзине,
В лесу не протолкнуться – суета,
А мы мечтали о другой картине,
Где тишина, где просто пустота.
Где можно не столкнуться с человеком,
Пройтись и затеряться меж берёз,
Где лист, прилипший к сочной паутине,
Как аппликация на небе вместо звёзд.
Грибной сезон, набитые корзины,
Кто что нашёл и это не вопрос,
А вечером, уставши без причины,
Ругаемся: зачем ты всё принёс?!
Осень поздняя…
Осень поздняя, всё опустело на грядках,
Чуть подмёрзло и иней с утра серебрит
всю листву,
Но внезапно вдруг крыльями бабочка,
как-то украдкой,
Пропорхнула, напомнив ушедшую всю
теплоту.
Кто б поверил, что ранний морозец
Всех убил, кто собрался с утра улетать,
Но ведь есть оживающий как-то народец,
Что плюёт и не хочет никак умирать.
А я рождаюсь вновь…
А я рождаюсь вновь, вновь вылезают
зубы,
Молочных уж не жду, импланты —
косяком,
Надеюсь, улыбнусь и не сведутся губы,
И гости не икнут, что челюсть под
столом.
Мы к старости давно привыкли
ненароком,
Кто кожу подтянул и завязал узлом,
Глаза уж не закрыть, теперь он «зоркий
сокол»,
Другая грудь растит, чтоб жить с младым
козлом.
Пытаемся худеть, лечить, что опоздали,
С утра водицу пьём и думаем, что мы,
Всех снова по пути как будто обогнали,
А прибежав туда, мы снова позади…
Покричи в тишину, может, кто-то случайно услышит.
Покричи в тишину, может, кто-то
случайно услышит,
И оттуда ты сам в тишине вдруг
услышишь едва:
«Не один ты такой, я здесь тоже скучаю
на крыше,
И от скуки кричу, чтоб услышать чужие
слова».
С кем-то там, кто не видит меня, только
слышит,
В темноте, на верху, мы на пару кричим в
тишине,
Жаль, что мы далеки друг от друга и
голос всё тише,
Видно, вовремя прыгнули вместе,
догоняя друг друга к земле.
Меня слепит фонарь над головой…
Меня слепит фонарь над головой,
И даже мухи кучкою упали,
Наверно, в нём какой-то мухобой,
И мы от фонаря уже устали.
А он всё светит, не дает уснуть,
И мы с женой к нему уже спиною,
Нам бы любви, а он всё время тут,
И не даёт уйти нам с головою
В тот мир, где всё до фонаря,
Но иногда фонарь нам тоже нужен,
Иначе как разделим мы впотьмах,
Закуску, что готовили на ужин.
Дай же, Боже, монетку в ладошку…
Дай же, Боже, монетку в ладошку,
