Читать «Аромат золотой розы» онлайн - страница 109

– Может быть, чаю, мадемуазель?

– Нет, лучше через полчаса подайте лёгкий ужин, а мы пока умоемся с дороги. Кстати, называйте меня «мадам». Я вышла замуж.

Луиза приняла восторженные поздравления от горничной и надолго исчезла в своей комнате. Генриетта же осталась в гостиной. Она старалась не мешать тётке и Штерну, всё-таки те были молодожёнами, и их взаимная нежность бросалась в глаза.

Генриетта подошла к фортепьяно и открыла крышку. Пальцы привычно пробежалась по клавишам. Она развернула на пюпитре верхние из лежащих стопкой нот и заиграла. Мелодия была незнакомой. Генриетта такой даже не слышала. Она посмотрела на название. Написано по-английски: «Люби меня». Когда они отсюда уезжали, таких нот здесь не было. Неужели здесь жил кто-то ещё? Но кто? Хозяйка дома поселилась в России и, похоже, не собиралась возвращаться во Францию. Миледи и сестры Черкасские остались в Лондоне. Так кто же гостил здесь?

«Да князь Алексей, вот кто!» – вдруг сообразила Генриетта.

Глава семьи Черкасских – флигель-адъютант русского императора как раз находился в Париже. Но он же сообщал жене, что остановился в Елисейском дворце рядом с государем. Может, устал от суеты двора и решил перебраться в дом сестры?

«Поговорю с князем Алексеем, узнаю, где сейчас его кузен, а потом сама напишу Нику», – рассудила Генриетта.

Это показалось ей весьма достойным: не сидеть сложа руки, не умирать от страха, а самой предупредить братьев Черкасских о наследстве. Здесь мысли Генриетты спутались. О чём предупредить? О том, что отец Ника купил имущество, принадлежавшее её родителям? Хорошо, но как это может задевать Генриетту? Ник может решить, что она не признает эту покупку и будет её оспаривать. Кстати, Штерн так и говорит. Мол, мы никого не обманываем, просто надо разбираться, как и когда были проведены торги. С какой стороны ни посмотри, всё выходило оскорбительно: если сделка была честной – то Генриетта хочет отнять чужое, а если сделка нечестная, то тогда отец Ника – мошенник. Господи, как же всё это плохо! Лучше уж и вовсе об этом не думать…

Музыка! Вот, что всегда и везде выручало Генриетту. Она вернулась к пьесе. Мелодия оказалась незамысловатой, но на удивление трогательной – цепляла в душе какую-то струнку. Откуда же эти ноты? Шрифт заголовка походил на те, что присылали из магазина в Лондоне. Генриетта всмотрелась и обнаружила под нотными линейками набранные мелким шрифтом слова. Попробовать спеть? Но она не пела с того самого вечера, как похитили тётку. Просто не могла. Пение, любование голосом, общее восхищение казались ей теперь мелкими и даже постыдными проявлениями тщеславия.

«Может, такой аскетизм вреден? Суеверие – тоже грех», – засомневалась Генриетта.

Но стойкая убежденность, что Небеса вернули ей единственного родного человека только из-за её смирения, не поколебалась. Нет, не нужно искушать судьбу! Впереди ждал не менее тяжкий путь. Генриетта закрыла крышку фортепьяно и поднялась. Наверно, родные уже спустились и ждут её в столовой… Она угадала: в коридоре раздались мужские шаги – Штерн искал её.