Читать «Горький инжир (сборник)» онлайн - страница 9

Млекопитающие ушли в сторону Геленджика, и горизонт оказался чист, лишь пролетали иной раз разнообразные лодки и катера. Я пытался угадать среди них Петра, но потом сообразил, что, во-первых, совершенно не помню, на чем он ездил, а, во-вторых, за десять лет он сто раз мог катер сменить. В итоге среди тех, кто рулил плавсредствами, я Сердарина не идентифицировал.

Ясность пространств была такая, что вправо, на расстоянии километров двадцати, легко просматривался мыс Бетта. Влево – обзор чуть ли не Туапсе, а вверху на высоте десяти километров совершенно отчетливо шел самолет. При небольшом усилии воображения можно было представить, что прямо напротив, через море, виднеются берега Турции.

Хорошенько разогревшись, я пошел купаться. Вода в первый момент показалась бодрящей, но я быстро привык.

Дно было видно на глубине и пяти, и десяти метров. Впрочем, скоро я заплыл так далеко, что оно уже не различалось. И люди на берегу стали плохо видны – так, какие-то желтые палочки.

Мимо меня пролетел катер. Я покачался на его волнах, а затем с удивлением увидел, как судно сделало круг и снова пошло назад, в моем направлении. Плавсредство выглядело старым, но могучим. Оно показалось мне смутно знакомым: уж не Петино ли? Я попытался разглядеть, кто сидел за штурвалом – но то, кажется, был не Петр. Какой-то дохлый ссутуленный мужик в свитере, темных очках и надвинутой на лоб бейсболке. А может, даже и не мужик, а женщина – трудно было разобрать.

Катер обошел меня – теперь с другой стороны. Волна, вздымаемая им, оказалась еще выше, чем в первый раз.

И снова он сделал круг, развернулся – и вот помчался прямо на меня! Расстояние между нами составляло метров сорок, и я вдруг со всей определенностью понял: это не шутка, не удальство, не молодечество! Судно не собирается, из хулиганских побуждений, испугать меня и в последний момент отвернуть – а хочет именно что задавить меня, размазать! По мне проехаться!

Рассуждать – почему вдруг, зачем и что происходит – было некогда, равно как и звать на помощь. Или, допустим, пытаться убежать. То есть уплыть. Поэтому я сделал то единственное, что мне оставалось: набрал полные легкие воздуха – и нырнул вглубь.

Толща воды неохотно принимала меня к себе. Приходилось преодолевать сопротивление. Давление росло. Я бешено работал руками, погружаясь все глубже. На глубине было слышно, как страшно шумит лодочный мотор. Начали сильно болеть уши, но я упрямо шел вниз. Боль усиливалась. Казалось, барабанные перепонки вот-вот разорвутся. Перестало хватать воздуха, и инстинкт самосохранения прямо-таки орал мне: хватит! Надо всплывать!

Я завис в воде, отчаянно работая руками и ногами, преодолевая архимедову силу, пытающуюся вытолкнуть меня. Поднял глаза и глянул на поверхность воды снизу вверх. Шум от двигателя, как и боль в ушах, стали просто нестерпимыми. Прямо надо мной, в буре пузырьков от работающего винта, прошло дно лодки. Оно было красным и кое-где с пятнами ржавчины. Волна, распространявшаяся, как оказалось, не только по поверхности, но и в толщу воды, подхватила, закружила и попыталась перевернуть меня.