Читать «Даль сибирская (сборник)» онлайн - страница 233

Выпили. Закусили. Костров вдруг поднялся и, сославшись на недомогание, оделся и ушёл. Жил он поблизости, только дорогу перейти. Проводив престарелого, все опечалились, примолкли, каждый невольно подумал и о своём собственном неизбежном одряхлении в недалёком уже будущем.

– Плохо его дело, – подытожил Батурин, – жалуется, что сын с ним грубоват, что невестка не уважает его, а ведь мог бы верную подругу завести, после того как ещё в молодости с женой развёлся. Так нет же, не захотел, любовницами пробавлялся.

– Да с Антониной-то Павловной он тридцать лет встречался, а жениться на ней и не подумал, – вздохнул Грудинин.

– Вот-вот. Что теперь жаловаться, сам виноват, – продолжал Батурин. – Я ему посоветовал в церковь пойти, покаяться в грехах, попросить у Бога прощения за своё отступничество, легче, мол, на душе станет. Так куда там! И слушать не хочет о Боге. Как вдолбили ему в молодости, в 30-е годы ещё, в совпартшколе по книжке паскудника Емельяна Ярославского ненависть к Христу, так он до сих пор и стоит, как пень, на этом. Всегда, всю жизнь враждебен был к религии.

– Дорогие гости, пожалуйста! Чаёк поспел! – Анна Антоновна несла из кухни на подносе батарею изящных чашечек фарфоровых с горячим, дымящимся напитком, нежный аромат, напоминающий о щедрых, солнечных тропиках, благоухал в воздухе.

Пили чай со сдобными, аппетитно зарумяненными ватрушками и нахваливали хозяюшку-стряпуху. Говорили об умиротворяющем, житейском: об урожае на садовых участках, удобрениях и компостах, о соленьях-вареньях. Когда отрыжки из чрева дают знать о безусловной сытости, когда винный хмель приятно зыбит, кружит голову, а горячий чай добавляет тепла нашему телу, усиливает ощущения уюта, на душу нисходит блаженное умиление и довольство всем окружающим, колючие мысли о великом российском кризисе отступают на время прочь.

Братья Бачины, Фёдор и Николай

Фёдор и Николай Бачины – это племянники моей второй жены, дети её сестры Татьяны.

Отец Фёдора пришлый, неведомого рода, птица залётная, беспутная – одним словом, «самоходня», человек без корней. Как появился, так и исчез с горизонта деревни Быстрой в Прибайкалье случайно и быстро. Чуть ниже среднего роста, смуглый, с курчавой, как у негра, шевелюрой, Фёдор сызмальства был крепкого здоровья, развитым, шустрым, подающим большие надежды ребёнком, хорошо учился в школе, знания на лету схватывал, впитывал, как губка влагу, и запоминал навсегда. Однако же неуёмная жажда поскорее начать взрослую жизнь отвратила его от школы. Окончив 8 классов, не пожелал учиться дальше, стал работать в леспромхозе. Федя запросто осваивал любую технику, мог работать и на тракторе, и водить автомашину, а мастеровые люди, ухватистые, безотказные, неутомимые труженики, везде нужны и всегда в чести у начальства. А у Феди такая натура, что ему непременно хотелось быть на виду, быть лучшим, передовым, единственным, незаменимым, и благодаря своим талантам, предприимчивости и весёлому характеру он именно таковым и почитался. Как говорится, первый парень на деревне, вся рубаха в петухах.