Читать «Вологодские были. Избранное» онлайн - страница 193

Наконец крест с распятым установили в центре площади.

Подойдя к кресту, главный инквизитор, глянув на казнимого им человека, радостно ощерился: – Ну и что скажешь теперь о своем боге, святоша?!

Кровь заливала разбитое лицо Боголюбова.

С трудом открывая изувеченные окровавленные глаза, распятый едва слышно прошептал: – Бог есть Любовь! И я прощаю тебя, брат мой, и молюсь за тебя!

– Что ты сказал?! – взревел как зверь инквизитор. – У нас нет иного бога, кроме Императора!

Яростно оглянувшись вокруг, инквизитор Гадецкий зло прошипел: – В огонь богохульника! Огнемёты, живо!

От толпы отделилось двое чёрных, как вороньё, рядовых инквизиторов. В руках у них были приготовленные для казни огнемёты, снаряженные страшной адовой смесью.

– Вы не смеете! – крикнул что есть силы Андрей. – Именем Императора я запрещаю это! Нельзя человека казнить трижды…

Договорить он не успел, толпа в дикой ярости повалила его на асфальт и, сдирая с него погоны и знаки различия, осыпала градом ударов.

– Инквизитор творит волю Солнцеликого! – в неистовой ярости шумела толпа. – Только ему подчиняемся мы!

Подбежавшие инквизиторы направили огнемёты в сторону распятого и воспламенили его. Крест полыхнул вместе с телом пригвождённого к нему святого человека.

– Братья мои! – возвысил свой голос в пламени огня сжигаемый заживо пророк Боголюбов. – Помните о Боге, любящем вас, покайтесь в грехах своих, пока не поздно… покайтесь…

Вскоре разгоревшийся огонь буквально испепелил святого пророка, заставляя его замолчать. Брызги огня стекали с горящего креста, и пламя зачарованно отсвечивалось в глазах притихших людей.

В воздухе ощутимо пахло цветочным каким-то райским благоуханием розы, ладана и смирны.

Люди недоверчиво переглядывались: им, привыкшим при подобных казнях жадно ловить ноздрями такой вкусный и будоражащий все их естество сладковатый запах человеческой прожаренной плоти, было непонятно, почему именно этот освобождённый после своей мучительной смерти на костре пах так божественно и возвышенно.

К месту казни подошёл старший дознаватель Мальцев.

Вся его служебная одежда была изорвана в клочья, раскалённые слёзы текли по его щекам и падали на оплавившийся городской асфальт. Сердце стучало и билось так, что от этого даже темнело в глазах…

«Пепел Клааса стучит в моё сердце!» – где же он слышал или читал пришедшие ему сейчас в голову эти простые слова?

Впрочем, сейчас это было уже неважно.

– Так, значит?! – каким-то отчуждённым взглядом посмотрел на толпу и инквизиторов Андрей. – Убили ближнего своего, радуетесь… Но зря радуетесь вы… огнём, которым вы сожгли его, сами будете гореть!

При этих словах Мальцев посмотрел на обуглившуюся чёрную фигуру сожженного пророка на кресте.

Над ним бесшумно завис его боевой летающий дрон с перемигивающимися на его корпусе разноцветными индикаторами.

– И вас пожрёт огонь ярости моей! – жёстко посмотрел Андрей на притихшую толпу и инквизиторов. – Огонь страшный и очистительный! Огонь!!!

Зависший над дознавателем боевой дрон с тихим шипением выпустил ракеты по толпе, которые, разрываясь, убивали и сжигали всё живое на своём пути. Грозным соколом зависнув над толпой, дрон расстрелял её из всех своих пулёмётов.