Читать «Суббота навсегда» онлайн - страница 105

— Я тебя повсюду ищу. Хорошенькие новости.

Эдмондо под плащом был голый — голый сокол. Он дернулся всем своим соколиным телом, а именно: вздернул плечи и, подобрав выше колени, плотнее сжал ими кисти рук с повернутыми врозь ладонями.

— Что, что такое?

Спросонок Эдмондо, очевидно, не вполне понимал, где он, кто он.

Алонсо повторил:

— Я тебя ищу полдня. Весь Толедо только и говорит о том, что вчера произошло у Севильянца. Кто-то пытался обесчестить его красивую дочь… — Эдмондо заморгал и сел, завернувшись в плащ, как римский легионер у костра. — Но, верно, красавица вдруг стала волосатой. Как бы там ни было, проколоть ее не удалось. Правда, наш Симфроний чуть не придушил ее папашу, подвернувшегося ему под руку.

Эдмондо тряхнул головой, соломинки рассыпались по его плечам. Что за дичина! Алонсо же продолжал, прерывая рассказ паузами в самых неожиданных местах — чтобы снять солому с кудрей приятеля то там, то сям. Чем как бы расставлял знаки препинания согласно ему одному ведомой пунктуации.

— Кое-кому, правда, он все же свернул шею. Хочешь знать, кому? Известному всему просвещенному Толедо… — Алонсо стряхнул еще одну соломинку, — лиценциату Видриере.

— Лонсето!

Эдмондо вскочил.

— Вот то-то и оно. Все в городе даже присели от удивления… — заботливо снята еще одна соломинка. — Так что если и ты изумлен или, по меньшей мере, хочешь показать, что изумлен — тоже садись. Видриера — кто бы он ни… (приметил еще одну соломинку, сдул) …прозрачный, стеклянный, сумасшедший, плут, бывший каторжник, недотрога, краса и гордость Сокодовера — Видриера был вчера банальнейшим образом задушен на пороге гостиницы Севильянца. Заметь, веревкой, которую до того убийце не удалось затянуть на шее у хозяина… (соломинка)… когда тот поспешил на помощь своей куколке.

— Что ты от меня хочешь? Чего ты при…ся ко мне, дон Алонсо? Чего ты смотришь на меня так? Образумься, не то…

— Не образумлюсь! Виноват. Хотел бы, да не могу. Чтобы дворянин… веревкой… как разбойник…

— Негодяй! Да я тебя! — Эдмондо бросился было к табурету, где играло солнышко, но «сова Минервы» преградила ему путь, опасно приблизившись прямо к уду, темневшему, подобно потухшей головешке.

«Как у мавра», — брезгливо подумал Алонсо.

— Где ты был ночью? Что у тебя вышло днем с твоей святою?

— Ничего не вышло… Пречистая Дева! — Вспомнив о случившемся, Эдмондо в отчаянии сжал руками голову. — Она порчу на меня навела.

— Questa poi la conosco pur troppo! — Алонсо вложил шпагу в ножны «гневным движением» (с клацаньем эфеса). — Мне уже рассказывали во всех подробностях. На глазах у изумленной публики дон Эдмондо…

— Не мучай…

— Эдмондо, я не верю, чтобы испанский дворянин мог обесчестить свое имя и свою шпагу, удавив кого-то веревкой, как заурядный палач. Я не верю, что это мог сделать мой друг…

Алонсо вопросительно умолк. Стало тихо.

— Воды… испить, — прозвучал наконец в тишине и темноте хриплый потрескавшийся голос.

Хуанитка стремглав слетала за водой — так ей было интересно.

Эдмондо пил долго, не то мучимый жаждой, не то в попытке оттянуть время. Он кончил пить с тем смачным звуком, коим горло подводит итог утолению сильной жажды.