Читать «Как я учил English. Избранные рассказы об Америке» онлайн - страница 54

– Ой, голубчик, – бросился я к нему. – Выручай, милый, я тебе отдам все гроши, яки есть у меня. Гроши – это по-украински, деньги.

– Да шо такэ, гроши? – отвечает он, – шо на них купуешь? Вот якщо б у тэбэ було питье? Инфляция, мать её ешть!

– О, питье, есть у мэнэ! – Закричал я радостно, вспомнив, что в багажнике ещё есть водка. Вытащил я бутылку вместе с тросом. Всё остальное он сделал сам. А когда моя родненькая, стала четырьмя колесами на твёрдую почву, мы уже были с ним друзьями. Отсыпал я ему пол пачки сигарет, а сам показываю на пустую канистру. Даю понять, что его услуга для меня бесценная, но недостаточная. И питье у меня ещё есть. В тот момент мне показалось, что он отдал бы мне последнюю каплю бензина и сам остался на обочине. Большое дело – материальная заинтересованность, подкрепленная горячительным. Ну как тут удержаться от назидательности? Обещаю, это будет в последний раз:

– Мужики, если вы окажетесь в подобной ситуации, спрячьте свой бумажник с мятыми ассигнациями. Достаньте скромную бутылку московской и поднимите её повыше. Положительный результат – гарантирую.

На одной канистре далеко не уедешь. Но до ближайшей бензоколонки можно. А там, если повезет, простояв пару часов в очереди, удавалось залить литров десять, и в путь. Больше не давали. Но этого было достаточно до следующей бензоколонки или сердобольного водителя. И так, короткими перебежками, продвигались мы по пути славных походов белорусских партизан. Был у нас ещё один небольшой инцидент. Но я даже не знаю, стоит ли о нем говорить.

На одном из полустанков, когда мы томились в ожидании очередной порции, подошёл ко мне один парубок и предложил левый бензин и недорого. Только вот залить его, он, почему-то, мог где-то здесь, недалеко, в лесочке. Сам он, этот парубок или хлопец был вроде ничего, но вот его друзья, не вызывали доверия. К тому же Паше показались их взгляды подозрительными, и он даже услышал, что «шо с нэго возьмеш, такэ старье». А когда я сказал «спасибо, ребята, не беспокойтесь», они начали кипятиться «как же так, вы же обещали» и прочее. Особенно шумел один бритоголовый, весь в коже и заклепках. Уж очень ему хотелось продать нам свой левый бензин. Пришлось забаррикадироваться в машине и ждать, когда они успокоятся. Но их становилось всё больше, а угрозы всё явственней. И вот тогда, когда вся их копания вышла из машин и обступила нас, я высунулся из окна и сказал:

– Окей, пановэ, я вас подожду в лесочке, пся крев, – и нажал на газ до упора. Почему-то именно в Белоруссии у меня появилась тяга использовать слова из разных, слабо знакомых, языков.

Часа два мы гнали машину на пределе её возможностей, останавливаясь только затем, чтобы мгновенно поменяться местами.

– Такой темп, может выдержать только Шумахер, но не махер шума… Тоже мне хер шума. – Этот каламбур придумал мой историк, когда отдыхал от вращения баранки. Он так увлекся, что неожиданно начал выдавать и другие перлы. Потом достал игральные карты и начал их сортировать: