Читать «Золотой выкуп» онлайн - страница 82
Худайберды Тухтабаев
Допрос Намаза поручили следователю по особо важным делам Владимирову, имевшему большой опыт работы с политическими заключенными.
Хотя истекала неделя, как Владимиров принял дело Намаза, он не спешил начинать допросы. В первую очередь следователь досконально изучил кипы жалоб на «деяния» Намаза и его соратников, поступившие в генерал-губернаторство в разное время, донесения администраторов, полицейских чиновников и пришел к заключению, что Намаза, сына Пиримкула, можно обвинить по статьям о грабительстве, вымогательстве, воровстве, убийстве, о неподчинении местным властям, о вооруженном выступлении против существующего строя. Уж не по одной — нескольким статьям можно было казнить Намаза не задумываясь. Удовлетворенный, господин Владимиров наметил план предстоящего допроса и велел конвоирам доставить заключенного.
И вот перед ним предстал Намаз, совсем еще молодой человек богатырского сложения. Руки связаны за спиной, на ногах кандалы. Увидев это, следователь уткнулся в бумаги, испытывая нечто вроде смущения. По закону тюремная администрация не имела права заковывать арестованного в кандалы прежде, чем виновность его будет доказана.
— Развязать узника, снять кандалы, — сердито приказал Владимиров конвоирам. Намаз усмехнулся: он хорошо знал законы, но знал также и то, что они постоянно будут нарушаться.
— Администрации тюрьмы будет заявлен протест, — сказал следователь, когда Намаз был освобожден от пут. — Садитесь. Мне говорили, что вы свободно владеете русским языком, это правда?
— Ну, не совсем свободно, но разговаривать могу.
— Выходит, толмач нам не понадобится. Тем лучше. Как вы себя чувствуете?
Намаз молча повел плечом.
— Не нужно ли вам чего-нибудь? Говорите, не стесняйтесь.
— Вчера кормили очень соленой баландой, — улыбнулся Намаз, — а воды дать забыли.
— Принести воды, — приказал Владимиров одному из конвоиров. — Скажите, Намаз, вы женаты?
— Да.
— Дети есть?
— Детей… — произнес Намаз и осекся. — Детей нет.
Следователь кивнул: Намаз, сам не зная о том, сказал правду. Но Владимиров не собирался сообщать заключенному о смерти его дочери. Это могло окончательно выбить Намаза из колеи, и так слабого после жестоких побоев. Тогда о работе с ним не могло быть и речи.
— Скажите, вы давно связаны с самаркандскими социал-демократами?
— А что это такое?
— Вы человек достаточно просвещенный, чтобы не знать, кто такие социал-демократы.
— Но я и вправду никакого представления о них не имею! — воскликнул Намаз.
— Хорошо. Выходит, вы стали на преступный путь разбойника самостоятельно?
— Прошу вас, господин следователь, больше не называйте меня разбойником. Я никогда не разбойничал и никого не грабил. Я всегда был и оставался истцом, требующим положенного ему по закону и совести.