Читать «Золотой выкуп» онлайн - страница 61

Так думал Мирза Хамид, сидя на закорках Намазова коня, боясь пошевелиться, и обливался невидимыми слезами. «Почему я, дурень, не пристрелил его тогда, когда он был у меня в руках? Ведь все основания имел: вор он и есть вор! Главное, все бы одобрили мои действия: и казий, и полицейские, и могучий Хамдамбай! Ладно, тогда я упустил такую великолепную возможность, так почему утром не закричал, не призвал людей на помощь, а то и сам не бросился врукопашную с мерзавцами?! Но ведь тогда этот негодяй пристрелил бы меня на месте недрогнувшей рукой! Спаси аллах от преждевременной смерти. Обещаю принести щедрую жертву Баховаддину — святому, если и на этот раз обойдется. Навещу святую могилу Исмаила Бухари, барашка зарежу в жертвоприношение, лишь бы все обошлось…»

Намаз неожиданно натянул повод коня.

— Слазь! — приказал он, не оборачиваясь.

«Неужто пришел конец? — задрожал Мирза Хамид. — Могут ведь запросто шлепнуть здесь, а то изобьют до полусмерти и бросят в реку… а там…

— Намазбек! — позвал хаким слабым голосом.

— Не называй меня беком.

— Нет, нет, вы бек, Намаз, вы истинный бек. Бог даст, мы официально провозгласим вас беком, попомните мои слова!

— Меня — беком?

— Да, да, будьте уверены. Вы мудры и справедливы, Намазбек. Я готов всю жизнь служить вам верой и правдой. Готов конюхом вашим быть, дороги, по которым проедете, подметать стану, только не убивайте меня, Намазбек!

— Нечего валяться у меня в ногах. Я не убийца.

— Да, да, вы не убийца, Намазбек, вы справедливейший из справедливейших! Приказывайте, Намазбек, все исполню, что ни прикажете!

Бледный, дрожащий от страха Мирза Хамид встал с колен: у него забрезжила надежда остаться в живых.

— Где Одинабиби? — спросил Намаз.

— Так я и знал… — простонал вместо ответа хаким.

— Что «так и знал»? Людей ты ставишь не выше мухи или комара. Думал, что все тебе будет сходить с рук: хочешь — оклевещешь человека, бросишь за решетку, хочешь — выкрадешь чужую дочь и обесчестишь! — До сих пор Намаз усилием воли сдерживал себя, но ненависть жгучими волнами проходила по всему его существу. Лицо его покрылось пятнами, глаза налились кровью. Он взял Мирзу Хамида за грудки, встряхнул. — Отвечай!

— Не могу… не могу дышать… — прохрипел хаким жалобно.

— Говори, не то удушу, как мерзкую тварь.

— Бек!

— Опять ты за свое! Отвечай, где спрятал бедную девушку? Вот, отпустил тебя. Говори.

— Вы все равно не поверите мне, бек.

— А ты когда-нибудь говорил правду?

— Намазбай, позвольте немного отдышаться. — Мирза Хамид закрыл глаза и, широко открыв рот, задышал глубоко и часто. — И на солнце есть пятна, говорят. Что верно, то верно: я однажды оклеветал вас, обвинив, что вы украли коней, ударил пару раз плетью, предал на базаре сазойи… Не прав я был, затмение на меня нашло. Но сейчас, когда жизнь моя висит на волоске, именем всевышнего клянусь, к похищению девушки я не причастен. И нукеры мои не участвовали в этом темном деле. В прошлую среду, кажется, дай бог памяти, да, в среду, ваш тесть Джавланкул приходил ко мне вместе с тремя джигитами, спрашивал, не я ли украл безвинную девушку. Просил вернуть по-хорошему. Но я и тогда сказал, и теперь повторяю: нет, я не совершал этого злодеяния, нет. Клянусь всеми святыми: эту подлость совершил кто-то другой, но не я.