Читать «Золотой выкуп» онлайн - страница 47

Толстяк был храбрым на словах — его терзал такой же страх перед Намазом, как и остальных. И он старался хотя бы бахвальством подбодрить себя.

Разговор резко повернул в другое русло: сидящие принялись вовсю ругать начальство, которое-де вовсе не заботится о мире и спокойствии сограждан. Пришли к единодушному решению написать петицию генерал-губернатору от имени всех обиженных и обеспокоенных событиями знатных людей края, до каких пор, мол, мы будем сносить притеснения какого-то ничтожного босяка…

Предложение всем пришлось по душе. Решили завтра же отправить бумагу в Ташкент.

— Дорогие друзья, а манты-то совсем остыли, — первым вспомнил о еде безухий.

Все принялись за угощение, обильно выставленное на дастарханы.

— Бай-бай, это не манты — одно объеденье! — чавкал один из гостей.

— У Байбувы вообще всегда славились повара! — поддерживал его другой.

— Берите, берите, я — после вас.

— Нет, нет, ваш черед…

У всех появился аппетит, посыпались шутки, добрые, сожалеющие слова о Байбуве, когда вдруг калитка с шумом распахнулась и во двор стремительно вошли четверо вооруженных джигитов.

— Именем Намаза-мстителя, — резко проговорил один из них. — Кошельки на середину!

ГЛАВА ВТОРАЯ. СТОЯНКА МСТИТЕЛЕЙ

На слиянии рек Акдарьи и Карадарьи образовался остров площадью около трех тысяч танабов. Местами он покрыт камышами и кугой, большей частью земля болотистая, множество мелких озер. Небольшие солончаковые площадки покрыты тамариском, верблюжьей колючкой. Это излюбленное место уток и лысух.

Остров — одна из многочисленных стоянок Намазова отряда — обладает особыми достоинствами. Прежде всего он расположен на границе Бухарского эмиратства и Каттакурганского уезда, власти которых никогда не предпринимали согласованных действий. Это обстоятельство позволяло Намазу, если появлялась опасность в уезде, уходить в эмиратство или, наоборот, перебираться из эмиратства в уезд. Кроме того, поскольку островок со всех сторон окружен водой, неожиданное нападение на него исключалось. Единственный брод, ведущий к нему, известен только маркентскому лодочнику Худайберды-бобо, верному Намазу старику. Мстители собирались здесь примерно раз в месяц отдохнуть, обсудить планы предстоящих действий.

Вечерело. Немилосердное солнце стало нехотя клониться за отроги Алтынсайских гор. Над островком парил влажный, нагретый за день воздух. В камышовых зарослях квакали лягушки, словно соревнуясь между собой, птицы хлопали крыльями, укладываясь спать, таинственно шуршали камыши. То и дело задувающий с Карадарьи легкий ветерок доносил запахи болота.

Возле большого, просторного шалаша варилась шурпа, распространяя головокружительный запах. Кто-то возился у казана, кто-то подкладывал в огонь дрова. Чуть подальше паслись в высокой траве кони, привязанные к вбитым в землю колышкам. Они яростно отбивались хвостами от налетающего отовсюду комарья. На камышах, застланных сверху войлочным ковром, сидел Намаз. Насиба перевязывала рану на плече мужа.

— Больно? — с участием спрашивала Насиба.

— Перевязывай, потерплю, — процедил сквозь зубы Намаз.