Читать «Помощь деньгами и кровью» онлайн - страница 89

— Не подсматривай, — сказал он кошаку и снова, в который раз попытался сжать кулак. Пальцы слабо шелохнулись, лишь мизинец оставался неподвижным. Ну, это ничего, вчера было хуже. Кот почему-то решил, что его приглашают поиграть, прыгнул Илье на колени, не рассчитал бросок и едва не свалился на пол, но успел выпустить когти, вонзился ими в штанину, а заодно и в кожу бедра под ней.

— Уйди, скотина, — Илья дернулся от неожиданной боли и рефлекторно схватил котяру за шкирку. Все пальцы правой руки сжались в кулак и крепко держали животину за шкуру. По запястью под повязкой точно еще раз ножом полоснули, через бинты проступила кровь, но Илье было на это наплевать. Он не обращал внимания на острую боль в ладонной части запястья, смотрел на сведенные, как судорогой, пальцы, сжал их еще сильнее, пока не покрылся липким холодным потом, остановился уже на грани обморока. Схваченный за шкирку кот не орал, висел неподвижно, как тряпичная кукла, всем своим видом выражал полную покорность, жмурился и легонько шевелил кончиком хвоста. Илья разжал кулак, кошак плюхнулся на пол и быстро уполз под стол. Илья привалился к стене и несколько минут приходил в себя. Повязка быстро пропитывалась кровью, а Илья этого точно не замечал. В полусне-полузабытьи он глядел на бурые бинты, пока не пришла Настя. Девушка мигом оценила обстановку, отпихнула сунувшегося к ней кота, кинула Илье его куртку.

— Собирайся, быстро. Идем в больницу.

Он накинул куртку, поднялся и снова сжал кулак. Перед глазами потемнело, кошачьи глаза в полумраке полыхнули желто-зеленым, как у змеи. На лбу выступила испарина, в ушах звенела кровь, и Илья почти не слышал, что там тревожно и быстро говорила Настя. Зато чувствовал, как ногти впились в ладонь, и сжал бы пальцы еще сильнее, если бы не боялся потерять сознание.

Русскова они не застали, его вызвали на срочную операцию, поэтому Илья сразу пошел в перевязочную. Там его встретила сердитая полная медсестра, посадила к окну за металлический столик и принялась резать покрытые засохшей кровью бинты. Рука под ними оказалась бледной, точно мукой присыпана, а вздувшиеся багровые шрамы казались нарисованными поверх кожи. Два шли крест-накрест, они были светлее остальных, рядом тянулись две кривые полосы, налитые кровью, самые глубокие и больные. И несколько круглых дыр с рваными краями — следы от колотых ударов: пацан бил, как придется, но угадал-таки, щенок, подрезал сухожилие, исполосовав Илье полруки. Медсестра тяжко вздохнула, обработала шрамы чем-то едким, отчего те побледнели, и ловко наложила свежую повязку.

Боль утихла, голова сделалась ясной, на душе стало легко, и накатило то самое чувство, банально именуемое желанием обнять весь мир. Порыв был столь силен, что Илья уже был готов обнять и расцеловать ворчащую медсестру, что больных стало ну уж слишком много, а она одна, и вообще у нее скоро обед, и ей пора идти. Илья намек понял и чуть ли не бегом выскочил из перевязочной и скоро оказался на крыльце.