Читать «Две тайны Аптекаря» онлайн - страница 38

Он сразу оценил серьезность ситуации, когда у него на пороге возник лично директор музея изящных искусств, в крайне нервном состоянии беспрерывно протирающий лысину клетчатым платком. Кислый долго вел его по коридорам и проходным комнатам, убранство которых ничуть не уступало собранию музея, которым заведовал господин Лунц. Но лишних вопросов тут никто не задавал, таковы были правила игры. Он усадил директора в кресло на львиных лапах, сам же ловко пристроил свое узкое длинное туловище на готический стул и сложил на груди руки, переплетя их значительно мудреней, чем это делали обычные люди. Кислый был похож на ртуть и всё время двигался — и когда говорил, и когда молчал. Он взялся за работу, назвав космическую сумму, но спорить с ним господин Лунц не стал, слишком высоки были ставки: директор музея всё больше увязал в неприятностях, а Кислый гарантированно спасал его хотя бы от одной. В его компетенции можно было не сомневаться, но сумма, которую надо было отдать, превышала доход даже от десяти «корпоративов».

Оставив солидный задаток, господин Лунц вышел на улицу, уже зная ответ на вопрос, где же брать деньги. Надо было продать картину. Он быстро прокрутил в голове еще один вариант, предложение Кислого, который на прощанье с хитрым прищуром порекомендовал ему услуги своей жены: в узком кругу посвященных людей о ней говорили как о гениальной копировальщице живописи. Ходили слухи, что ее работы не так уж редко выставляются в частных и государственных собраниях, и отличить их от подлинника не может ни одна экспертиза. Поговаривали, что она много лет прожила за границей, училась в нескольких академиях художеств, подавала большие надежды, но вдруг увлеклась историей великого фальсификатора Ханса Ван Меегерена. Увлеклась, видимо, настолько, что спустя несколько лет окончательно перестала радовать художественный мир своими собственными работами, но именно в этот период на выставках, аукционах и в частных коллекциях вдруг стали появляться неизвестные работы великих импрессионистов и фовистов, неожиданно обнаруженные дальними наследниками или просто случайными счастливцами. Как ни старались эксперты, ни одну из этих картин они так и не смогли объявить фальшивкой.

Разумеется, господин Лунц мог бы заказать копии со своих обретенных шедевров и продать их, но весь вопрос снова упирался в деньги. За копии тоже надо было заплатить. Выбросив из головы клубок комбинаций, который только всё больше запутывался, господин Лунц заставил себя взглянуть правде в глаза и принять, наконец, решение. Продажа хотя бы одной из найденных картин разрешила бы все его проблемы. Странно, но как только он четко сказал себе, что другого пути нет, как ему стало гораздо легче. Он даже остановился, протер лысину, улыбнулся сам себе и зашагал дальше легкой походкой кудрявого, пылкого, стройного и бесконечно влюбленного человека.