Читать «Самые громкие выстрелы в истории и знаменитые террористы» онлайн - страница 135

А вот Менахем Бегин был подходящим партнером для Садата. Бегина, как и Садата, никто не мог заподозрить в слабости, либерализме или уступчивости. В этом смысле у него был запас доверия, который позволил ему отдать Египту Синайский полуостров и поверить в то, что президент Садат искренне желает мира.

И все же Менахем Бегин поверил в искренность Анвара Садата и понял, что его мирные предложения – исторический шанс, который может не повториться.

Когда Садат установил дипломатические отношения с Израилем, и в Каире над зданием израильского представительства взвился флаг со звездой Давида, президент Египта превратился в главного врага всех арабских националистов – в самом Египте и за его пределами.

Упреки исламских фундаменталистов Садат встречал хладнокровно. Во всяком случае он был не менее набожным человеком, чем богатые ханжи из Саудовской Аравии, которые даже во время поста умудрялись захаживать в увеселительные заведения Каира. Садат боролся с поклонниками покойного Насера, с левыми, с промосковским лобби, но недооценил самого опасного врага – братьев-мусульман. Эта подпольная организация была основана в 1928 году. Ее цель – создание всемирного исламского государства.

Его предшественник Гамаль Абд аль-Насер понимал, какая опасность от них исходит. Они дважды пытались его убить, и он бросил тысячи братьев-мусульман в тюрьмы, где многих пытками замучили до смерти.

Садат, придя к власти, оставшихся в живых выпустил из тюрем и даже назначил им пенсии. Он в юности познакомился с духовным вождем братьев-мусульман шейхом Хасаном аль-Банной.

Садат бывал на его еженедельных проповедях, которые Банна читал каждый вторник после вечерней молитвы в пригороде Каира. Садат и аль-Банна тогда договорились о совместных действиях против англичан.

Садат симпатизировал фундаменталистам. Но он не понял, что именно эти люди, готовые без колебаний пожертвовать жизнью, никогда не простят ему мира с Израилем. Для них не было худшего преступления.

В последние годы своей жизни Садат демонстрировал редкостное упрямство, неожиданное для политика. Скажем, демонстративно предоставил убежище бежавшему в 1979 году из Тегерана иранскому шаху Мохаммеду Реза Пехлеви, которого никто не хотел принимать. Чем больше Садата в арабских странах поносили за союз с Западом, тем охотнее он демонстрировал особые отношения с США – словно назло своим врагам.

Садат стал любимцем западного мира – и врагом Востока. Жюри, составленное из таких признанных авторитетов, как Джина Лоллобриджида и Пьер Карден, включили египетского президента в десятку самых элегантных мужчин мира. Для арабского Востока это было уже чересчур…