Читать «Хелена Рубинштейн. Императрица Красоты» онлайн - страница 126

Наконец, для синьоры Брин Мадам выбрала ресторан Le Castiglione, в маленьком старом особняке в предместье Сент-Оноре, который там находился в неизменном виде с тридцатых годов. Этот обед запомнился всем. Для начала синьора приехала с опозданием на полчаса, а этого Хелена терпеть не могла. Наконец, она появилась в узком белом платье, которое подчеркивало ее худобу. Накладные ресницы были необыкновенно длинны.

– Вы голодны? – спросила ее Мадам.

– Я никогда не чувствую голода, – твердо ответила синьора Брин. – Поэтому я питаюсь только кожурой.

– Кожурой? Это отчего же?

– Потому что, дорогая Мадам, благодаря такому режиму питания я стройна как тростинка. – Сказав это, она сделала невероятный заказ: кожуру вареного картофеля, корочки камамбера и очистки яблока.

– А это очень экономично, – пробормотала мадам Рубинштейн, которая все время пробовала новые диеты, довольно быстро бросая каждую. «Потому что, – говорила она, смакуя кусок огромного стейка с перцем, – мне нужны силы!»

Каждая из выбранных журналисток была приглашена в отдельный ресторан. Секретарь Хелены не уточняет, дарила ли она «четырехзвездочным» журналисткам украшения, как всегда делала на публичных встречах.

В конторе все считали Патрика О’Хиггинса только лишь личным секретарем мадам Рубинштейн. Но в светских кругах, в мире моды и прессы все было по-другому. Хотя разница в возрасте никого особенно не занимала и не шокировала, это был замечательный повод для сплетен. «Острая на язык Мари-Луиза Буске развлекалась тем, что называла меня официальным “лавэром” (любовником). Некоторые верили ей, вспоминая историю одной актрисы “Комеди Франсез”, которой было уже за восемьдесят, когда она, в традициях стареющих див у Колетт, стала жить с молодым человеком двадцати лет. И говорили, что эта счастливая пара обрела абсолютную сексуальную гармонию. Когда слухи достигли ушей Мадам, она сначала смеялась, а потом обеспокоилась:

– Князь ужасно ревнив. Это очень разозлит его.

Потом она нервно хихикнула, почти кокетничая:

– Я-то смеюсь над этим, и до такой степени, что вам не стоит беспокоиться!»

Но молодой человек беспокоился еще меньше, тем более что женщины его вообще не интересовали, ни молодые, ни в возрасте. Слухи постепенно сошли на нет.

Однажды Мадам была приглашена на обед в новую квартиру Кристиана Диора, и он познакомил ее с Ван Донгеном, который хотел продать одну из своих первых картин. Хелена, всегда падкая на выгодные цены, тут же навела справки у маклера.

В такси, по дороге к Ван Донгену, Хелена объяснила Патрику, что художник, которому было уже около восьмидесяти лет, живет с молодой женщиной, которой отдал одну из картин с разрешением продать ее в случае необходимости. Теперь она, решив, что пришло время обеспечить свое будущее и желая поселиться на Юге, ищет покупателя. Мадам везла с собой десять миллионов франков наличными, часть из них – в сумочке, а часть – просто в карманах.

«В большой сумрачной студии нас встретил важный и любезный пожилой господин с бородой. Полноватая блондинка держалась немного в стороне. Мадам, которая знала, что договариваться о цене нужно именно с этой дамой, делала вид, что не замечает ее. (…) Нас подвели к маленькой нише, где на мольберте стояло монументальное полотно – портрет дамы в соломенной шляпе, в красных тонах».