Читать «Старт Cтраны Советов. Революция. Октябрь 1917 – март 1918» онлайн - страница 179

Какова была альтернатива этой политике, что могли бы предложить «контрпартнерам» профессиональные российские дипломаты в ноябре 1917 г., если бы знали, что страна не может продолжить войну фронтов? Альтернатива была очевидной и лишенной нюансов – немедленное кулуарное заключение мира на немецких условиях, компрометирующее новый режим куда сильнее, чем мир, заключенный в марте 1918 г. после открытых обсуждений и потому получивший (хотя и с огромным трудом) поддержку части общества. Заключение подобного мира Германией в 1919 г. методами профессиональной дипломатии не спасло правительство от клейма «предателей нации». Тот же Версальский опыт Германии также подтверждает неторопливость профессиональной дипломатии. А фактор времени здесь был решающим. Альтернативой революционной дипломатии Троцкого могла быть столь же революционная дипломатия правых большевиков – в смысле решительной капитуляции, немедленного заключения мира на германских условиях уже в первой половине декабря 1917 г. Но внутриполитические последствия такого шага могли быть столь катастрофическими, а возможный успех большой европейской игры был столь вероятен, что большинство ЦК большевиков просто не могло на это пойти. Возможно, решение было бы иным, если бы можно заранее просчитать масштабы украинской угрозы.

Украинская Центральная рада первоначально не считалась враждебным фактором, как «Южная Вандея», как называли движение Каледина, или тем направлением, через которое немцы могли угрожать Петрограду – ключевому пункту с точки зрения сохранения власти Совнаркома. Это определялось петроградским «углом зрения», который объективно искажал стратегическую расстановку сил. Но именно этот угол зрения наилучшим образом соответствовал задаче оценки общеевропейской ситуации, заключения европейского мира.

Перед правительством большевиков стояла нелегкая задача. С одной стороны, состояние армии было таким, что следовало немедленно заключать мир даже на невыгодных условиях. С другой стороны, большевики претендовали на роль авангарда мирового революционного движения, и капитуляция перед германским империализмом могла самым катастрофическим образом подорвать репутацию коммунистического проекта. В этой ситуации большевистское руководство нашло, как казалось, не самый плохой выход: затягивать переговоры в надежде на углубление кризиса Германии и Австро-Венгрии, используя Брест как трибуну революционно-миротворческой агитации.

* * *

Внешнеполитический аспект самоопределения Украины на этом этапе заключался в том, привлекать ли Раду к переговорам в Бресте. Центральная рада вступила в брестскую игру уже во время переговоров о перемирии – 23 ноября (6 декабря) С. Петлюра заявил о выходе Юго-Западного и Румынского фронтов из подчинения российскому командованию и превращении их в Украинский фронт. Реальных сил для обеспечения данного решения у Центральной рады не было, но парализовать снабжение этих фронтов Рада вполне могла. Так что у Советского правительства было только два пути – или договариваться с Радой, или уничтожить либо кардинально преобразовать ее. Пока не было возможности решить проблему силой, приходилось договариваться.