Читать «Сочинения в трех томах. Том 2» онлайн - страница 5

Опять тот же шум, тот же носовой голос.

Вдруг Люпен, разразившись смехом, схватил труп и переложил его на другое место.

— Превосходно! — проговорил он, заметив блестящий металлический предмет… — Превосходно. Нашел! Правда, я на это ухлопал время!

На том месте, где лежал мертвец, валялась телефонная трубка. Шнурок от нее шел к стене, туда, где был прикреплен аппарат.

Люпен приложил трубку к уху. Почти сейчас же шум повторился; это был многоголосый разговор, смесь всяких восклицаний, междометий, перекрестных вопросов, так, как будто перекликалось несколько человек:

— Где вы?.. Он не отвечает… Это ужасно… Его убили… Где вы? Что случилось?.. Мужайтесь… Помощь послана… агенты… жандармы…

— Черт возьми! — вскричал Люпен, бросив трубку.

Действительность предстала перед ним во всем своем ужасном виде. В самом начале еще, в то время когда они переносили вещи, Леонард, будучи плохо связан, дотянулся до аппарата и снял трубку, должно быть, зубами; она упала на пол и он позвал полицию из Энжиенского Бюро.

Вот почему Люпену послышались слова: спасите! убивают! меня убьют!

И вот теперь по телефону отвечали… Так вот откуда шел тот отдаленный шум, который Люпен слышал в саду несколько минут назад!

— Полиция… Спасайся, кто может! — произнес он и бросился через столовую.

Жильбер заметил:

— А Вошери?

— Тем хуже для него!

Но Вошери пришел в себя и умолял его:

— Патрон, не оставляйте меня!

Люпен, несмотря на опасность, все же остановился и с помощью Жильбера уже поднял раненого, как вдруг снаружи послышался шум.

— Слишком поздно, — сказал он.

В этот момент в дверь заднего хода посыпались удары. Он бросился к переднему подъезду. Люди уже окружили дом. Может быть, и удалось бы достигнуть лодки, но как отчаливать под выстрелами врага?

Он запер дверь на замок.

— Мы окружены, пропали, — пробормотал Жильбер.

— Замолчи, — приказал Люпен.

— Они видали нас, патрон. Послушайте, они стучат.

— Замолчи, — повторил Люпен. — Ни слова! Ни движения!

Он сам оставался совершенно бесстрастным, со спокойным лицом, с задумчивым видом человека, имеющего достаточно времени, чтобы со всех сторон обдумать тонкое дело. Он пребывал в одном из таких состояний, которые называл «лучшими минутами жизни», теми минутами, которые придают цену и смысл существованию. В таких случаях, какова бы ни была опасность, он начинал медленно считать про себя: «Раз, два… три… четыре… пять… шесть», — до тех пор, пока биение его сердца становилось совершенно нормальным. Тогда он начинал рассуждать — и с какой проницательностью! С какой удивительной силой! С каким глубоким предвидением всех возможных обстоятельств! Он взвешивал все, все допускал. И принимал решение, полное логики и спокойствия.

Через тридцать или сорок секунд, в то время как снаружи взламывали дверь, он сказал своему товарищу:

— Следуй за мной.

Он вошел в гостиную и тихонько поднял занавес окна, выходившего на берег. Вокруг были люди. Казалось, побег был невозможен. Тогда он закричал изо всех сил:

— Сюда… На помощь!.. Я держу его… Сюда!..

Он выстрелил два раза в сад, подошел к Вошери, склонился над ним и выпачкал свое лицо и руки его кровью. Потом, повернувшись к Жильберу, яростно схватив его за плечи, опрокинул.