Читать «Флаг на грот-мачте (Художник С. Рязанцев)» онлайн - страница 57

Ребята спустились в глубокий темный трюм. Но там оказалось еще хуже, чем на палубе. Вода потоками стекала с бревен, которые грузили прямо с реки. Через несколько минут ребята промокли до нитки. Растаскивать тяжелые скользкие бревна по закоулкам трюма оказалось нелегким делом.

Связки бревен медленно опускались через светлый проем люка и с грохотом раскатывались в полумраке трюма. Ребята набрасывались на них и спешили уложить, пока сверху опускались следующие.

Часа через два Никита почувствовал, как заныли мышцы рук и плеч. Он стал с надеждой посматривать вверх, на палубу, где распоряжались Володя и заводской диспетчер.

«Передохнуть пора, — думал Никита. — Что они там, забыли про нас?»

Об этом, видно, думали и остальные. В трюме смолкли шутки и разговоры. Даже неутомимый Карпа перестал отпускать веселые прибаутки и все чаще поглядывал наверх. Когда кончились последние силы и Никита с ужасом подумал, что больше не выдержит ни минуты, лебедка на палубе перестала грохотать и в светлом проеме грузового люка показалось лицо Володи с прилипшими ко лбу волосами.

— Перекур, братва!

Ребята опустились на бревна там же, где стояли. Кто-то достал кисет. Кто-то чиркнул спичку. В трюме потянуло махорочным дымком.

Карпа подполз к Никите и Леньке.

— Вот когда и я бы махряком подымил!

— Свертывай, — предложил ему обладатель кисета. Никита узнал парня, сидевшего в клубе рядом с Эрной.

Карпа отрицательно покрутил головой.

— Что так? — вяло спросил парень.

— Закон не позволяет, — вздохнул Карпа. — Пионер не курит и не пьет.

После короткого отдыха работать стало еще труднее. В трюм несколько раз спускался Володя, подбадривал.

Держались стойко. Только лица у всех посерели и на грязных руках появились синяки и ссадины.

Были еще долгожданные перерывы, казавшиеся очень короткими, и снова скользкие бревна, тупая боль в плечах и руках.

Трюм наконец наполнился. Ребята с трудом перевалились через ограждения люка, вылезли на палубу и увидели, что дождь перестал и наступило утро.

Позевывая и потягиваясь, на палубе появились матросы в темно-коричневых вязаных рубашках. Они с любопытством посматривали на сидящих прямо на палубе комсомольцев. Что-то резко приказал боцман в морской фуражке. Матросы не торопясь принялись задраивать люки трюмов и забивать дубовые клинья.

С мостика спустился капитан. Он молча смотрел на мокрых усталых ребят. Дымил трубкой. В воздухе веял ароматный дым табака. К капитану подошел боцман, что-то сказал. Капитан удивленно изогнул брови, вынул изо рта трубку, взглянул на Володину выцветшую гимнастерку, на мокрые грязные рубахи ребят, сказал неожиданно раздельно по-русски:

— Ви ошень бистро работал. Ви много за это имел?

Володя заправил под козырек фуражки мокрый чуб:

— Очень много! — и, показав рукой в сторону города, сказал, насмешливо глядя в глаза капитану:

— Мы имеем этот город со всем, что в нем есть. Имеем этот лес, что продаем вам. А будем иметь все, что захотим.