Читать «Книга 1. Людомар из Чернолесья» онлайн - страница 5

Имя омкан-хуута принесли людомарам дремсы, прослышав о нем от холкунских магов – хол-холов, которые узнали об этой нечисти от беллеров. Омкан-хууты значительно отличались от обычных омканов. Они были много больше, хитрее и, оттого, опаснее. Эти чудовища – тени Великолесья – давно не тревожили места близ жилищ людомаров. Лишь те из охотников, кто доживал свой век, помнили о нескольких монстрах, которых породила Утроба Зверобога много зим назад.

Сын Прыгуна помнил: давным-давно, когда был жив его отец, прозванный Прыгуном, в их донад пришел людомар Светлый. Он был сильно изранен, рассказал о битве с омкан-хуутом и о гибели двух людомаров от клыков нечисти.

Светлый поведал, что омкан-хуут, с которым ему довелось биться, был громаден. «Подобно быку пасмасскому был он», – рассказывал Светлый, – «и иглами покрыты хвост и грива у него. Все те же шесть лап, все та же пасть, как и у омкана, но промеж игл его свисает лоскутами кожа, и двигается она, когда дерется он. Я видел сам, не кожа это, но иные лапы, только маленькие очень. Они меняют цвет, и даже я смогу пройти лишь в шаге от него и не заметить, так умеет он скрываться».

Рассказал Светлый и о страшном оружии, какое явил им омкан-хуут. Чудовище обламывало иглы у себя на загривке и, держа их языком, выбрасывало его вперед, насквозь пронзая тело жертвы.

Возвратив ступню дремса на прежнее место, людомар стал медленно отходить к свидиге. Глаза охотника осматривали подлесок, перебирая в нем каждую ветку, каждый листок. Рык вырвался у людомара, рык слышимый всеми; рык, разнесшийся в тишине на много шагов вокруг, что было для Чернолесья сродни громкому вскрику. Звук не успел затихнуть, когда дернулась крона дерева и лишь слегка примятая листва дукзы у его подножия напоминала о том, что мгновенье назад на этом месте кто-то стоял.

***

Людомар мчался по вершинам деревьев. Ветер свистел в его ушах, хлестал по щекам, врывался в нос, швыряя в него тысячи запахов. Кроны деревьев, по которым он пробегал, кряхтя, прогибались под весом его тела, но привычные к подобному ступни охотника умело находили опору достаточную для того, чтобы сделать следующий широкий шаг.

Три больших жука – шмуни – безмятежно дремавшие до того на запястьях рук и на голове людомара, изо всех сил работали своими крылышками, перенося хозяина над прорехами в кроне свидиг, высотою иногда доходивших до трех сотен локтей.

Охотник тяжело дышал. Солнце нижним краем уже ушло за горизонт, а он все бежал прочь от того места, где услыхал запах смерти уфана.

– Тя! Тя-я! – прохрипел он, наконец, и шмуни тут же перестали перебирать крылышками и заерзали на его руках, устраиваясь удобнее.

Вмиг отяжелев, людомар съехал, обламывая молодые ветви, на достаточно толстый сук мека, крепко ухватился за его ствол, и, прижавшись к нему, долгое время стоял недвижим. Лес безмятежно поводил над его головой своей густой листвой, и птицы перелетали с ветки на ветку, оглашая окрестности звонкими трелями.