Читать «Реквием машине времени (сборник)» онлайн - страница 337

Негнущимися пальцами я запихивал в бутылку записку. Бог приплясывал рядом. В записке значилось:

«9.08.72 г., 8 часов вечера. Здесь были студенты Томского политехнического института Богуславский Сергей Петрович и Николенко Григорий Васильевич (Бог и Пыч). Замерзаем, бежим назад…»

Занесла нас на вершину Каратегинского хребта безрассудная молодость. Не далее как сегодня утром у нас и мысли не было о восхождении. С утра мы настроились не вылезать из спальников по крайней мере до обеда. Впервые за месяц не нужно вставать и идти в очередной изнурительный маршрут. Из маршрута обычно возвращались поздно вечером с полным рюкзаком камней. Отряд базировался на высоте 2000 метров, маршруты поднимались до 3000, поэтому тяжелы были вдвойне. Как назло, весь месяц стояла прекрасная, «рабочая» погода, и как мы ни молили о дожде, дождя не было. Люди выдохлись, и вот, наконец, начальник отряда Сергей Генсюровский объявил выходной день, несмотря на рабочую погоду.

Но странно устроен человек. Перед каждым маршрутом нас с Богом приходилось поднимать подъемным краном, роль которого попеременно, исполняли Генсюровский и старший геолог Владимир Шибаев. А тут мы сами поднялись и совершенно не знали, куда себя деть. Лениво побросали мяч, пока он не улетел в сай. Позабавлялись, спуская в тот же сай камни. С интересом наблюдали, как прыгали, словно мячик, огромные глыбы, летели вниз, стремительно уменьшаясь в размерах и разбиваясь вдребезги далеко внизу…

— Обвала захотелось? — Генсюровский выглянул на шум из камеральной палатки, где он корпел над геологической картой, — лучше идите очистите от югана тропу к перевалу!

Юган, жгучая папоротниковидная трава в пояс высотой, доставляла нам немало хлопот. При соприкосновении с телом она не жгла, как крапива, но через некоторое время появлялись огромные, очень болезненные волдыри.

Истребив коварную траву, мы опять оказались не у дел, но от начальства на всякий случай держались подальше… А к обеду созрел план. Очень легкомысленный, прямо скажем, план. Мы знали, конечно, что там, наверху, температура отличается от здешней. Но снежник начинался от наших палаток, почти не таял даже в жаркие дни, только покрывался красными проплешинами. И мы пошли на штурм высоты в 4100 в одних рубашках. Нам предстояло преодолеть два с небольшим километра, но мы, несмотря на маршрутный опыт, трудность этих километров явно недооценили. Поэтому ничего с собой не взяли, не считая двух фляжек чая и геологических молотков.

Справедливо полагая, что начальству о нашем плане лучше узнать попозже, когда мы будем в недосягаемой зоне, я подозвал самого медлительного горнорабочего, местного жителя таджика Турсуна и попросил сообщить Сергею Алексеевичу, что «идем на 4100». Турсун с сомнением покосился на наши легкие «доспехи», достал из кармана стеганого халата небольшой пузырек, вытряхнул на ладонь щепотку зеленого насвая, кинул под язык и лишь после этого пошел неторопливо к Генсюровскому. Мы скорым шагом уходили к перевалу и, поднимаясь по склону, видели весь лагерь, раскинувшийся на террасе, бредущего по нему Турсуна. Возле камеральной палатки Турсун остановился минут на пять, чтоб выплюнуть насвай. Когда он раздвинул полог палатки, мы перевалили через гребень скалы и скрылись за ним.