Читать «За троном. Царская милость» онлайн - страница 127

Видимо, воевода расспрашивал подробности, потому как Игнат задержался на полчаса, как не более. Но вышел десятник на крыльцо, сказал Алексею:

– Иди к воеводе, зовет.

Алексей вошел, доложился.

– Прости за недоверие, Терехов. Неправ я был.

Опа! Редко бывает, чтобы начальник перед подчиненным извинился. Проморгается, начальник всегда прав. Стало быть, честь и совесть имеет.

– О действиях твоих и сотни опишу Шакловитому. Пару дней можешь отдыхать, а потом в Москву поедешь. Сотни нет, командовать тебе некем. Пусть стрелецкий начальник решает, где тебя использовать.

Ни в Москве он не нужен, ни в Воронеже. Поплелся в воинскую избу, ведя в поводу лошадь. А у избы его женщины ждут, жены стрелецкие. Не виноват перед ними Алексей, не на убой стрельцов бросил, а стыдно. Ну-ка спросят: «Почему наши мужья там остались, а ты один выжил? За их спинами прятался?»

А что ответишь? Долг исполнял? Почему сам с ними не погиб? Встал перед женщинами стрелецкими Алексей, глаза не отвел. Не в чем ему каяться. Но хоть бы один свидетель остался. На староверов не сошлешься, он воеводе сказал – не было их при сече. Старшая из женщин, жена десятника Игната, вперед выступила.

– Расскажи, как было? Упокоены ли?

И Алексей, не упоминая про староверов, все подробно рассказал. Не забыл и о братской могиле. Посетовал только, что крест на ней самодельный, из поломанных древков.

– Десятник со своими людьми могилу видели, дорогу знают. Деньги на крест я дам, а уже установите сами. Меня воевода через два дня в Москву отсылает. А хотите, сами в Первопрестольную идите, мужей ваших сюда прислали, нет их теперь, вы вольны жить где хотите.

Женщины плакали навзрыд, услышав, как погибли их мужья. Алексей в избу прошел, отсчитал сто две монеты. Две – на крест, причем добротный, а по серебряному рублю каждой женщине. Кормильцев они лишились, вспомоществование от Софьи не скоро придет, а детей кормить надо. За деньги женки поклон земной отбили.

У Алексея денег уже мало осталось, четырнадцать рублей. Но он человек служилый, его обувать-одевать-кормить держава обязана. А он, как и другие воины, защищать ее должен, даже ценой жизни.

Остаток дня отлеживался. Устал и морально, и физически за последнее время сильно. А следующим днем на торг. Новый кафтан себе купил. Прежний-то прорезан да кровью испачкан, как в таком в Москву ехать? Потом в трапезную зашел при постоялом дворе, поел в одиночестве, почти целый кувшин вина опростал. Товарищей своих павших вспоминал, с кем прослужил в стрелецком полку не один год. За каждого за упокой выпил. И до воинской избы вечером едва доплелся на подгибающихся ногах. А утром в церковь, целый список имен приготовил – молитвы священникам заупокойные читать. Денег дал, свечи возжег. А уже затем к воеводе направился. Прокофий, как звали воеводу, вручил ему пакет с сургучной печатью.