Читать «Сармат. Все романы о легендарном майоре спецназа» онлайн - страница 471

«Господи, откуда они такие взялись?! Ведают ли недоумки, что творят!» – набатом колотилось в голове Сарматова. От тягостных дум в скорбной тюремной тишине к его сердцу подкрадывалась невыносимая тоска и, как когда-то, головная боль вновь сжимала железными тисками его ставшие седыми виски.

Но однажды он проснулся на жесткой тюремной шконке от непривычных звуков. Будто какой-то веселый кровельщик под ошалелый воробьиный гомон мелодично и беззаботно колотил по железу маленькими молоточками.

«Апрельская капель! – наконец дошло до него. – Опять весна на белом свете!»

Весь этот день Сарматов провел у окна в нетерпеливом ожидании. Сегодня что-то должно случиться, был уверен он. Плохое или хорошее – неважно. Пусть суд, пусть неправедный приговор, но лишь бы не видеть больше этих опостылевших серых стен.

Когда мутное стекло за решеткой окрасили сполохи багряного весеннего заката, в камеру вошли ушастик-следователь и человек в штатском, несколько месяцев назад препроводивший Сарматова в Лефортовский следственный изолятор.

– Сарматов Игорь Алексеевич, по постановлению Главной военной прокуратуры Российской Федерации уголовное дело по обвинению вас в измене Родине прекращено за отсутствием состава преступления, – будничным голосом произнес следователь и, потерев покрасневшие уши, радостно добавил: – Вы свободны, майор Сарматов.

– От лица Министерства безопасности Российской Федерации приношу вам извинения, товарищ Сарматов, – продолжил человек в штатском и смутился. – Но понимаете, какое дело, в вашей служебной квартире давно живет семья другого офицера. У вас в Москве есть к кому пойти?..

– Не знаю, – растерялся Сарматов.

– Не на вокзал же вам на ночь глядя, – еще больше смутился тот. – Можете пожить у меня, пока не определитесь…

– Спасибо. Я что-нибудь придумаю…

– Не надо ничего придумывать, – потрогав уши, заулыбался следователь. – За воротами сего скорбного узилища тебя давно ждут, Сармат.

И когда с лязгом захлопнулась за ним железная тюремная дверь и томящий сумрак остался позади, Сармат увидел, как с небосклона увядающего дня пролился яркий лучезарный свет, и до его слуха донесся чарующий и щемящий душу звон колоколов. На какое-то мгновенье он замер и даже чуть прищурил глаза, ибо ему было трудно поверить в возможность своих невозможных снов – на другой стороне улицы стояла белокурая женщина, та, безымянный образ которой долгое время приходил к нему в его бесплодных попытках восстановить в памяти связь времен, оборвавшуюся взрывами афганской войны.

От сонма ярких впечатлений и нахлынувших чувств тревожное смятение пробежало по телу и огнедышащим жаром ударило в виски. В голове помутнело, и взор затуманился. Но это состояние продолжалось недолго. Сквозь пульсирующую зыбь рассудка послышался хрустальный перезвон колоколов, и где-то совсем рядом замерцали белая лебедушка-церковь, плывущая в жемчужных облаках Маргарита и одиноко стоящий трясущийся джинн, с ужасом наблюдающий за тем, как стремительно приближается к нему та, с кем он, Сармат, был одной крови. А еще через мгновение он опять увидел Маргариту. На этот раз она под омофором березовой голубени опустилась на землю недалеко от джинна, вырвала из его рук кувшин и тут же разбила.