Читать «Кремлевский эндшпиль. Ликвидация Иблиса» онлайн - страница 8

– Хорошо, дорогой. Только звони и держи в курсе. Если завтра не вернешься, я сразу приеду.

– Хочешь проверить, не соблазнили ли меня молоденькие медсестры. Мандарины привезешь для конспирации. Ха-ха!

Минувшей ночью они занимались любовью. Интенсивно, чувственно и с ноткой отчаянья, будто оба понимали, что в будущем такое может не повториться. Хотя, почему «будто»: Матвей уже знал, что будущее ничего хорошего не принесет; Анна чувствовала, с мужем непорядок. После он сделал вид, что заснул. Потом она сделала вид, что заснула. Затем мужчина беззвучно ушел в свою спальню, а женщина тихо плакала. Она не произносила слов, отказываясь доверить второй сигнальной системе сокровенные и жуткие фантазии. Не стала делиться ими с пустой темнотой. О том, чтобы пойти к супругу, даже не подумала, понимала, что ему лучше побыть одному. Вернее, ему плохо, настолько плохо, что не желает об этом говорить. Как всегда пытается в одиночку найти выход. Только есть ли выход?

Зимовка в полевых условиях – тяжелое испытание. Заваленные снегом, придавленные плотной облачностью горы укрывали от рейдов федеральных сил, однако выжить в сыром блиндаже суждено не каждому. Холод и нехватка продовольствия – верные союзники болезней. Молодым боевикам проще – пусть часто простуженные, с землистыми лицами – они весной вновь наберутся сил. Старшим сложнее: вечный гайморит, головные боли, гнилые зубы, ревматизм и прочие «радости». Сегодня хоть печку можно истопить, согреться, просушить одежду, приготовить горячую пишу. В такую погоду русский беспилотник не сможет углядеть дымок, по трубе выходящий на поверхность, чтобы рассеяться через ствол трухлявого дерева в густом лесу.

Впрочем, здесь, в глуши, где граничат чеченские и ингушские земли, террористы зрелого возраста – исключение. Короток век того, кто встал на путь вооруженной борьбы с Москвой и своими соплеменниками, желающим мира и спокойствия. Местные силовики, ФСБ, ГРУ и МВД резко сократили продолжительность жизни полевых командиров и их приспешников – редкий доживает до 30 лет. Знамя джихада спасти не может. Его пробивают пули, разъедают микробы, обесцвечивает страх смерти.

Муса знал об этом не понаслышке. Едва передвигая опухшими ногами, с трудом выбрался через узкий лаз и впервые за несколько недель оказался на свежем воздухе. Многолетнюю бороду пришлось сбрить, провонявшую дымом и потом одежду заменить, тело кое-как обтерли водой с уксусом. Лицо, испещренное язвами, было обращено к небу, пока телохранители спускали его на волокуше по горным склонам. В авангарде – охранник, снимающий оборонительные растяжки. Другой – в арьергарде – заметает следы, вновь устанавливая гранаты. Лишь сопение и кашель простуженных людей да редкие стоны живого груза нарушали тишину. И так час за часом. Долог путь по колено в снегу. Пар валит от выбивающихся из сил боевиков.

Последний из вождей чеченских войн умело избегал облав и засад, отсиживался в лесных берлогах, организовывал теракты на Северном Кавказе и в крупных городах России. Сложная система связи и исключительные меры безопасности его сильно ограничивали, зато позволили уцелеть. И вот не солдаты, а подорванное здоровье заставило покинуть тайное убежище и пробираться вниз к людям. Он устало прикрыл глаза: падающие снежинки успокаивали красное от аллергического раздражения лицо, качка убаюкивала. Сопровождающий опустил полог спального мешка, привязанного к волокуше. «Слаб амир, а дорога длинна!»