Читать «Морфология российской геополитики и динамика международных систем XVIII-XX веков» онлайн - страница 256

II

Между тем, в предыстории евразийского движения мы обнаруживаем не только труды Вернадского и Савицкого 1913–1916 гг., где обозначается подступ к некоторым будущим темам евразийской доктрины, однако при отсутствии ее главного компонента – идеи самодовлеющего «российского мира». Не менее интригующим моментом оказывается идейный зигзаг, пережитый будущим классиком евразийства Савицким где-то в 1919 г. и документированный его брошюрой «Очерки международных отношений», выпущенной в указанном году в Екатеринодаре. Эта работа показательна как любопытнейший памятник недолгой фазы конца 1910 – начала 1920-х, фазы оборвавшегося большевистского наступления на Европу. Эту фазу открывают венгерская, баварская и словацкая революции лета 1919 г., максимумом ее становится выход Красной Армии к Висле, последними ее событиями – сорвавшиеся революции 1923 г. в Германии и Болгарии. Притом, что речь шла фактически об экспорте большевизма, – тем интереснее преломление этой фазы в работе будущего евразийца Савицкого, в 1919 году участника белогвардейского движения на юге России.

Савицкий отталкивается от исторической аналогии между событиями, разделенными столетием: мировой наполеоновской войной начала XIX в. и мировой войной 1914–1918 гг. Тезис – переплетение войны и революции как единый акт пересмотра европейского порядка. Революция, длящаяся в 1919 г. в России и охватившая часть Центральной Европы, позволяет ему утверждать, что мировая война еще не кончилась, и, соответственно, Версальские соглашения должны рассматриваться не как аналог венских решений 1815 г., но исключительно на правах краткосрочных перемирий вроде Тильзитского или Эрфуртского. Дальнейшее развитие связано с отмеченным переломом конъюнктуры: если на первых порах (в моей категории – фаза В) «русская революция … грозила уничтожить великодержавность России и отдать ее в национальную кабалу Германии», то уже через год, по Савицкому, видны приметы того, что «интернационализм российской Советской власти перерождается и неизбежно должен перерождаться в воинствующий российский империализм … в международном отношении под советскими знаменами можно чувствовать себя более непринужденно, чем под всякими иными, ибо для большевиков законы не писаны».