Читать «Сказание о Луноходе» онлайн - страница 76

Первым выстрелом завалили кабана, визг умопомрачительный. Пуля Вожатого насквозь зверя прошила, но не убила, а Котовская, через секунду, точно в глаз, чтоб не мучился. Сердобольный человек этот Котов! Фадеев одновременно холостыми пальнул.

– Опять мимо? – прищурился Вожатый.

– Рука дрогнула, – не моргнув, отозвался Фадеев, а ведь знал, гад, что патроны у него дохлые. Сергей Тимофеевич тот даже стрелять не пытался – что толку?

Молоденькую косулю Вожатый бил по ногам, чтобы не ушла. Котов сразу понял, что не придется ее добивать. Как только животное со стоном забилось в кустарнике, все поспешили вниз. Котов быстрее молнии сбегал к санкам и уже нес четыре металлических кружки и серебряную чашечку для Натальи Сергеевны. Одним точным ударом Вожатый перерезал подранку горло. Кровь из раны фонтанировала теплотой, растапливая снег. Вожатый сначала набрал крови в чашечку для Наталочки, потом наполнил кружку себе, потом до краев Сергею Тимофеевичу, а дальше передал Доктору и Фадееву. Котов лакал прямо из раны, кружки у него не оказалось. Когда с птицами живешь, чему только от них, пернатых, не научишься! Глаза после кровушки светились блаженством. Фадеев выпил одним махом и зарычал низким криком:

– А-а-а-а!! Давно свежатинки не пробовал! Сплошные витамины. Куда там японцам с их сушами, никакого сравнения!

– Свежая кровь слишком дорогое удовольствие, если каждый день стакан выпивать… – начал Доктор.

– Плох тот охотник, который крови не попробует! – не дал ему договорить Вожатый. – Кровь для затравки пьется, чтобы аппетит раздразнить, вечером устроим настоящий пир. Мы, Фадеев, не вампиры, чтобы кровью питаться, это вон Котов может запросто на кровь перейти, потому что он по своей физиологической и духовной организации намного ближе к дикой природе, и птицы поэтому его слушаются.

Из сказанного Котов ничего не понял, но на всякий случай кивнул и заулыбался.

После охоты Вожатый со всеми добычей делился. Стянут трофеи к деревянным столам, егеря туши разделают, а Он делит. Фадеев, например, сердце и печеночку уважал, значит, ему сердце и печеночка обязательно доставались. Доктору шею или задок молоденького олененка заворачивали. Если задок с травками запечь – песня! Еще ему Вожатый обязательно яйца срезал, аж с полмешка этого добра после охоты получалось, и мешок с яйцами Доктору самолично передавал.

– На вот, может, на что сгодятся! – ухмылялся Вожатый, а все вокруг сдержанно лыбились, вспоминая, как доктору пилой хуй оттяпали.

Доктор брал мешок и тоже улыбался в ответ, мол, что шутка понравилась, а сам от злости зубами скрежетал. Один бурят Котов считал, что потеря у мужика яиц ничего плохого не означает, потому как такая потеря на работе никак не сказывается, а может, еще и лучше для работы становится, что у тебя яиц нет. Сколько коней буйных, чтобы спокойнее в санках ходили, от маршрута не отвлекались, Котов чикнул? Скольких кабанчиков оприходовал, чтобы мясо мочой и вонью мужицкой не отдавало, и ничего, только на пользу шло. В сельхозакадемии как учили – сперму от рекордсмена отбирать и, в колбочках заморозив, хранить до использования, чтобы отборное поголовье в стране формировать, а не хлюпиков недоделанных. Исключительно от элитных самцов сперму отбирали, чтобы показатели колхозные повышались, а все остальное – барахло, только жрут, мычат и ссутся, а значит, и достоинство мужское им ни к чему. Если в кабанчике веса недостает, а конь хромоногий, зачем такую глупость плодить? К этим выводам пришла сельхозакадемия. И у людей, значит, надо ко всему научно подходить, с расстановочкой. Поэтому, считал Котов, Доктора никто обрезанием яиц не обидел, а даже наоборот, помог. Ему теперь куда легче жить стало.