Читать «Греческий зал» онлайн - страница 5
Елена Евгеньевна Щербакова
И в будни снова окунулась,
И суматоху серых дней.
С толпой слилась, как муравей.
Москва шумела, торопилась,
А в толчее бродила сила
Нечистых помыслов и слов.
Вдали ж был звон колоколов.
Фонтана шум, воды плесканье…
То было странное свиданье,
Стояло долго в голове
Воспоминанье – знак о зле.
И Лена думала: – Проклятье,
Не выбирая и не глядя,
Проходит сквозь людей порой,
Взгляд отвести бы стороной.
Проверка
А ты явился и сказал: «Я что?!
Смотри, я человек. Не просто звуки.
И заданный предмет. Суть ничего.
Лишь только дело пишется с заглавной буквы.
Ты скажешь, я красив, как Аполлон,
Могуч и непреклонен.
Тех слов излишество – все ж моветон.
Подобно буклям, подписанные буквы.
Начес, прически во «вшивое письмо»
Еще Петра Великого не соблазняли.
Так дайте лупу, чтоб разглядеть зерно,
Чтоб блохи с кучерей сами бежали.
Перерождение
Летит, как пух от уст Эола,
Мой стих, а ляжет на листок
Рудой железной станет слово
И молотком ударит слог.
И соберутся в круг поэты.
– Ну что, поэму напиши.
Открой неведомое свету
И душами людей верши.
Ты словом сердце протыкаешь.
Оно копье в руке твоей.
Стихию, точно дом свой, знаешь,
Как кит, познавший соль морей.
Нет, нет, я только напеваю.
Под лиру. Как сибирский кот,
Мурлычу, тихонько зеваю,
Не знаю многих я забот.
Живу, как будто в отдаленной
Избушке средь лесов и гор,
Письмом и чтеньем увлеченный.
И милован я до сих пор.
Горячку рифм вмиг успокою
Я прозой «правильной» своей.
Священный бред я тем удвою,
Помолодев от трудодней,
Где ум свой сопрягать учился
И видел толк, прогресс и жизнь.
Духовно я переродился.
И духом поднялся я ввысь.
Всеволоду Кузнецов
* * *
Куда, куда уходят корни корифеев?
Седалище России в провинции осело.
Как в кузне золотой Кащея,
Род Кузнецовых был замечен преуспело
Дед Васнецова знал, Цветаевой писал.
Кровь греческая возвысить может дружбу.
Потомок Всеволод от них не отставал.
Сейчас Болгарии агент он нужный.
Все чаще Лобня – отдушина твоя.
Провинции манеры стали милы,
Что в душу проросли, как горлиц воркотня,
Голубушкой родной, что накормила.
* * *
Ты спрятал сердце под латы.
И горько – не слышишь меня.
Зачем воевать, когда ты
Под грузом забытого дня?
По каплям разбавь свое горе.
В глазах твоих Божья роса.
Людей разбушуется море.
Откроются им образа.
Печального образа рыцарь
Ресницами грустно взмахнет.
Поймать бы дикую птицу.
Послушать, как сердце поет.
Время, вперед!
Мчится время лишь вперед!
Мчится время лишь вперед!
Как стрела!
Сердце бьется – ты живешь.
Рана в сердце – ты поешь.
Песнь жива!
На часах ты постоишь.
Значит, время не проспишь.
Не теряй года!
Как ты выйдешь на рассвет.
Ты получишь свой привет
У окна.
Дождь прольется – не беда.
Смоет слезы все – года.
Время – врач.
Так в дорогу будет конь,
Мчится быстро, как огонь.
Время вскачь.
И секунды – циркачи
Путь простелют, что ткачи.
Все на матч!
Заряжайся в ритме год!
Время мчится все вперед!
Как стрела!
Человек – фонтан
Он говорил одним лишь горлом.
И из него большой фонтан
Разбрызгивал стихи не стоном.
А подставляй скорей стакан
