Читать «Жизнь и деяния графа Александра Читтано. Книга 4.» онлайн - страница 12

А может, глупость сия не сухопутная, а галерная: морем-то повоевать довелось - но на гребных судах! Вот и расставил корабли, не продумав тонкостей маневрирования. Надо бы соединиться с 'Зосимой', дабы уравнять силы, - но ветер так слаб, что 'Диомед' еле слушается руля. Лавировать к весту не сможем: потеряем ход и окажемся совершенно беспомощны. Неприятель зайдет с удобной стороны, не опасаясь бортового залпа, и сотворит все, что пожелает. На выбор, из пушек расстреляет, либо возьмет на абордаж. Латинские паруса корсаров позволяют держать гораздо круче; на крайний случай, у них и весла есть! Лечь в дрейф, чтобы дождаться сикурса на месте? То же самое и выйдет. Никита к бою не успевает, и в том вина не его, а моя. Неверно рассчитал должное удаление авангардного судна.

Есть только один способ уйти от неприятной встречи: повернуть влево на четыре или пять румбов и укрыться в Гибралтарской бухте. Сиречь в объятиях генерала Клейтона, коий по всем законам имеет широчайшие полномочия над судами, посетившими вверенный порт. Да, неплохо задумано! Изящно и просто. По части морской тактики я профан, в сравнении с настоящими мастерами.

- Илья, пригласи капитана и старшего артиллериста.

Оба в десятке шагов: можно бы крикнуть, не посылая секретаря. Но не люблю фамилиарности перед боем.

- Изволили звать, Ваше Сиятельство?

Альфонсо и старшина дюнкеркцев Филипп Гонтье хорошо понимают, в сколь опасное положение мы попали. И по чьей вине. Впрочем, право хозяина рисковать жизнью служителей для них бесспорно. Тем паче, когда он сам на борту.

- Господа, предстоит сражение. Вы готовы?

Вопрос чисто формальный. Если есть страх и сомнения - правильный ответ поможет от них освободиться. Неправильный... Кто осмелится его дать?

- Команда выполнит свой долг. Пушки заряжены, люди стоят по местам.

- Прекрасно. Мэтр Гонтье, вы полагаете предпочтительным сойтись с неприятельским кораблем бортами на контркурсах, или же перерезать его путь и обстрелять анфиладным огнем?

- Предпочитаю последнее, если такой маневр удастся.

- Капитан?

- Лишь бы африканцы не уклонились заранее. Сблизимся с врагом и повернем перед самым его носом.

- Чтобы получилось хорошо, маневр должен быть на грани столкновения. Не бойтесь обломать магометанам бушприт. Щадить свой корабль тоже не следует.

- Да, господин граф.

Требование кощунственное с точки зрения любого торгового капитана - однако Альфонсо слишком привержен традициям вассалитета, чтобы спорить. Француза моя решительность, похоже, только обрадовала: он опытный боец. Одних лет со мною или чуть постарше, с изрядной проседью в лихо закрученных усах. В юности ходил на промысел с Жаном Баром, коему приходился свойственником по первой жене.

Дистанция с неприятелем сокращалась. Юнга-наблюдатель на мачте постоянно докладывал о том, что видит. Последние сомнения в принадлежности встречных судов рассеялись, когда он сообщил, что на шебеках половина арапов, совсем черных. Бухари, как и следовало ожидать. Свирепые черные гвардейцы Мулай-Исмаила. Наименование оных (казалось бы, где Африка, а где Бухара) произошло от того, что слова присяги на верность султану позаимствовали из книги хадисов Мухаммеда аль-Бухари. Преданность этих воинов своему монарху была невероятна. Один французский дипломат поведал, как Мулай-Исмаил (старикашка с фигурой недокормленного подростка и безжалостным взглядом убийцы), получив в подарок отличную саблю, тут же подозвал одного из стражей и мастерским ударом отсек ему голову. Просто чтоб испытать клинок! Товарищи обезглавленного продолжали службу, не моргнув глазом - да и сам он склонил шею без малейших колебаний. После смерти хозяина сие войско рассыпалось на отдельные шайки, затмившие зверством самых лихих разбойников. Не приведи Бог попасться им в лапы живым.