Читать «О Туле и Туляках с любовью. Рассказы Н.Ф. Андреева – патриарха тульского краеведения» онлайн - страница 103

Дома, расположенные по правую сторону Упы, смиренно ожидающие набережной и мостовой, не заслуживают вашего внимания, читатель. Это длинная и узкая полоса зелени, (говоря откровенно и без метафор), напоминает Дарьяльское ущелье относительно непроходимой грязи и слякоти во время проливных дождей. В числе сказанных, домов есть и каменные, которые называются народными банями… Ничего не может быть хуже на белом свете двух вещей: Русских сальных свечей и простонародных бань. Но без бань русскому простолюдину– жить не возможно! Летописцы наши рассказывая «о мовницах», справедливо называют их «погаными». И действительно, они вполне заслуживают этого неблагозвучного эпитета.

Говоря о древних «мовницах», невольно вспомнишь о славных Тифлисских (Турецких) банях, о которых поэт Пушкин с восхищением рассказывает в «Путешествии в Арзурум». Но и Одесские бани не уступят Тифлисским, о которых воспоминание не совсем еще угасло в нашем воображении. Увы, Тульские мыльни ничего не имеют с ними общего! Впрочем для русского человека комфорт восточных омовений непонятное наслаждение и даже, если хотите, дело лишнее. Русскому человеку давайте 120 градусов жара по Фаренгейту, давайте ему хороший березовый веник, да полфунта мыла, да кожаные рукавицы и он счастлив. Таким образом блаженствуя, сидя на полке (высокое место в бане), он бичует, себя этим веником так усердно, что иногда случалось вытаскивать таких парильщиков полумертвыми из мылен. Таково удовольствие нашего люда! Он говорить; «париться, так уж париться, а то не для чего в баню ходить». Нам не один раз случалось видеть разительные сцены русского удальства. Тот, кто парился в продолжение четверти часа, выбегал из бани красный, как вареный рак, и не смотря на 20 градусов мороза, бросался в прорубь реки или пруда, где плавал вместе с глыбами льда. Взяв такую освежительную ванну, простолюдин отправлялся опять в баню, в область нестерпимого жара, от которого трещат волосы на голове и съеживаются кожаные рукавицы на руках. Поместившись на свое седалище, он опять повторял операцию беспощадного бичевания себя веником.