Читать «Плата за капельку счастья» онлайн - страница 5
Евгения Михайлова
Его все называли красавцем. Был момент, когда его, маленьким пушистым щенком, подняли сильные руки над теплой мамкой Симой, сибирской лайкой. Он крутился и пытался лизнуть того, кто его держал. А Сима вдруг завыла. И он сразу замерз. Он уже научился понимать свою мать. Она плакала, умоляла, чтобы ей его оставили, чтобы его не убили. У него заслезились молочные глазки. Ему очень понравилось жить. Он знал своего отца – черного большого ньюфаундленда. И тот в своем вольере тоже завыл, бросился на решетку, зарычал, залаял.
И мужской голос сказал:
– Этого оставим. Этот красавец. Его купят.
И он остался с мамой Симой. Потом его действительно купила женщина с теплыми, добрыми и щедрыми руками. Он так понял, что это тоже его мама. Он ее полюбил. В нем с рождения так билась и рвалась любовь. К другим собакам, к людям, к Симе, к гордому ньюфу, на которого он был похож, только он брак с хвостом сибирской лайки. К этой человеческой маме Марине. К ней больше всех, конечно. Его любовь выросла и стала умной.
Марина водила его на поводке, на площадке отпускала побегать с другими щенками, потом с большими собаками. Она очень им гордилась. Все говорили ей, что он красавец. Она отвечала: «Он – моя радость. Потому его имя Джой». Рекс отлично помнит свое первое имя – Джой.
Как же это потом случилось?.. Они с мамой Мариной вечером, как всегда, легли спать в ее спальне. Он рядом с кроватью, с ее стороны. Проснулся ночью от того, что Марина стонала и плакала, почти, как мама Сима. А никого не было. И ничьи жестокие руки не отрывали ее от него, от ее радости, от ее Джоя. Он подумал, что Марина боится ненастной ночи, что она просто тоскует по утру, по лужайке, на которой будут играть две радости – он и солнце. Но она не встала в их время. Он тихо ждал, старался не шевелиться, чтобы не разбудить. Солнце уже смотрело в окно, оно их призывало и торопило. А Марина спала. Джой мягко прыгнул и лег с ней рядом. И замерз, как тогда, когда его подняли чужие руки. Холод заползал в его теплый мех от Марины. Холод и любовь. Потому он продолжал тихо лежать. Чтобы не разбудить.
Теперь он уже не помнит, сколько они так спали с Мариной. Но вдруг открылась входная дверь, и вошли люди, которые иногда приходили к ним в гости. Марина их почему-то называла «дети». Потом вошли другие люди, совсем чужие – в халатах, в черной форме. Джой лежал в углу комнаты и просто ждал несчастья. То, что это несчастье, он понял, когда люди в халатах накрыли простыней Марину и унесли на носилках. А кто-то из детей Марины дал деньги людям в форме. Джой понял, что это не на мясо для него. Мясо у них было в холодильнике. На него надели ошейник, пристегнули поводок. По поводку к нему побежала рябь от чужих рук. Но он пошел послушно, как хороший пес, как красавец, которого нельзя убивать.
Его привели на площадку, на которой уже не было солнца. Один черный человек встал с ним на поводке, другой отошел на небольшое расстояние и достал пистолет. «В голову целься», – сказал тот, который держал. Джой послушно поднял и подставил этой черной руке свою лохматую, осиротевшую голову. Но с рукой что-то случилось. Они, может, и не поняли. Но пролетела ветром Марина, рука уронила пистолет.