Читать «РУССКАЯ ЖЕНА» онлайн - страница 50

Это было 26 апреля 1986 года. Но мы еще не знали, что в тот день взорвался Чернобыльский реактор – первая в мире разрушительная катастрофа на атомном реакторе. Правительство, Украинские радио и газеты молчали, в то время как люди на станции мужественно сражались с последствиями взрыва, пытаясь погасить пожар. А в это время, всего в 90 милях от Чернобыля, у меня дома, Сергей и я занимались любовью. В тот день произошло две катастрофы – и реактор, и я страдали от мощной, разрушительной силы всепожирающего пламени. Горел и плавился атомный реактор, и моя душа так же горела и плавилась от любви к этому почти незнакомому человеку…  Ведь я действительно ничего о нём не знала – женат он или нет, чем живет и чем дышит. А тем временем бурное течение событий подхватило меня со дня ущелья и понесло в неизвестном направлении, а я только хваталась за этого незнакомца, как утопающий хватается за соломинку. Я боялась даже что-то спросить – как будто если я спрошу, я спугну своё счастье, и оно моментально исчезнет.

Настало утро, и Сергей начал собираться домой. Когда он молча взялся за ручку входной двери, пелена любовного угара неожиданно спала с моих глаз, вернув меня к неумолимой реальности. Он собирался уйти именно так – загадочно, с улыбкой победителя на лице, не проронив ни слова. Казалось, для него это было так просто, почти обыденно. Подумаешь, всего лишь одна ночь, проведённая с женщиной… И тут меня охватил неистовый гнев – я с горечью осознала всю глупость своего положения. Я резко распахнула перед ним дверь, и когда он вышел с легким недоумением на самоуверенном лице, я изо всей силы захлопнула её за его спиной.

Правительство объявило о катастрофе только через две недели. В городе началась неимоверная паника, и я поспешно забрала своего сына из санатория, чтобы отвезти его в Москву. Я позвонила папе, и он согласился нас принять. Билеты достать было невозможно, но у нас был знакомый проводник, который посадил нас в свой вагон. На следующее утро мы уже были в Москве. Папа принял нас холодно, и они с женой тут же укатили на дачу, оставив нас с Витей в своей городской квартире.

Тогда все советские предприятия участвовали в программе помощи сельскому хозяйству, и все рабочие и служащие ездили в деревню, чтобы отработать определенное количество часов. Юля попросила, чтобы я поехала поработать пару дней вместо нее, пока они возьмут Витю на дачу. Мое состояние не улучшалось, даже наоборот – теперь прибавились панические атаки, но я никогда не научилась говорить «Нет», к тому же мне не хотелось подвести Юлю. Рано утром я села в поезд, но где-то на третьей станции страх так перекрыл моё дыхание, что мне тут же пришлось вернуться в Москву. Я в очередной раз стала причиной их разочарования, и папа еще долго недоумевал: «Какая депрессия?? Я не понимаю, что это такое. И с депрессией люди работают!».

Я прожила в их доме недели четыре, но потом решила вернуться в Киев, так как у меня заканчивались лекарства, и к тому же я чувствовала себя нежеланной гостьей – каждый день мне давали понять, что меня тут просто терпят. Так как два месяца назад дочка Олега Аня оставила меня раздетой, я попросила у папы 20 рублей, чтобы купить себе кофточку. Он резко повернулся ко мне, и его лицо буквально исказилось от возмущения: «Какие 20 рублей? Ты что, с ума сошла? Скажи спасибо, что тебя тут кормят!!»