Читать «Остров Фиаско, или Последние приключения барона Мюнхаузена» онлайн - страница 51

А вот и Новый год. Через пустые белые страницы — огромные слова: «С Новым годом! Зимние каникулы!»

Снег, метель, шум, смех, все в огнях! Потом — февраль, март… И страницы стали как будто светлей. Пришла весна… И так хорошо было мне смотреть на домашние задания, на оценки, замечания. Даже жалко. Ведь никогда у нас уже не будет тех уроков, и Мария Михайловна не будет нас учить.

А двойки в дневнике, если и попадались, то такие постаревшие, безобидные, как пугало в огороде.

Я перелистывал дневник и думал о том, что если и найдут его когда-нибудь, то все равно ничего не поймут. Увидят они эту кляксу, но разве узнают, как все это было? А было это как раз перед Новым годом, на первом уроке. В классе свет горел, а за окнами темно-темно…

«А погода великолепная, воздух чист, прозрачен и свеж…»

Мария Михайловна сидит за столом и спрашивает наизусть отрывок из чеховского «Ваньки».

«.. Ночь темна, но видно всю деревню с ее белыми крышами и струйками дыма, идущими из труб, деревья, посеребренные инеем, сугробы. Все небо усыпано весело мигающими звездами, Млечный Путь вырисовывается так ясно, как будто его перед праздником помыли и потерли снегом».

— Ночь темна, — отвечает Володин, глаза у него красные, заспанные, под носом чернильное пятно, — ночь темна, но струйка, но струйки… — и щупает в кармане перочинный ножик, который он выменял перед уроком у Вовки Птушкина.

В классе чисто, светло, на полу влажные, потемневшие следы снега, кое-кто зябко поеживается, вспоминая мягкую постель и согреваясь. А за окнами совсем как в деревне: белые крыши, сугробы, струйки дыма, и еще мигают веселые звезды. Но уже синеют подо льдом окна, и звезды бледнеют, и видно, как тяжело, словно белые веревки, висят мохнатые провода.

Нет, подумал я, ничего, ничего они не поймут. А я так люблю все это! Я люблю первый снег. Это самый белый, самый чистый снег. Я люблю снег под солнцем, когда больно глазам и на голубые сугробы ложатся тени, зимний вечер, когда мерзнут руки в варежках, когда снег засыпает шапку и пальто, прилипает к штанам, набивается в ботинки.

Я люблю Новый год. На пушистых еловых ветках сверкают игрушки, цветные бумажные ленты, потрескивают свечи. Пахнет лесом, зимой, мандаринами…

Потом приходит весна. И все радуются, все улыбаются и несут по улицам пушистую вербу.

А ты жмуришься на солнце, слушаешь, как шумят ручьи и думаешь: «Скорей бы все растаяло!»

Но еще лучше, когда пробивается первая зеленая трава, а на деревьях распускаются маленькие блестящие листочки — словно тысячи крошечных зеркал дрожат и переливаются на солнце. И наступает праздник Первое мая! Тогда всюду стригут и белят деревья и посыпают землю желтым песком. А вокруг летают майские жуки, и пахнет тополем.

Тогда мы сидим в школе на уроках и считаем, сколько осталось дней до лета, и никто не верит, что оно придет…

Громко стукнула калитка, и в глубине двора показалась Дарья Петровна. Тяжело переваливаясь, с кошелкой в руке, она шла по засыпанной листвой дорожке. Двор был завален листвой: на крыше, под кленом, в палисаднике, среди цветов… А в комнате на подоконнике блестели яблоки. Я выбрал себе самое большое — крепкую, пожелтевшую, в красных точках антоновку — и отворил окно. За окном было тихо, как в комнате, и желтый лист на проводах крутился вниз головой, сверкая под солнцем.