Читать «Иное решение» онлайн - страница 26
Андрей Семенов
Черчилль был так раздосадован этим пактом и так обиделся на Сталина, что смог перебороть себя и встретиться с ним в Тегеране только спустя четыре года.
Интересная деталь: с советской и с германской стороны документ подписывали… два однокашника. Молотов и Риббентроп водили знакомство еще с дореволюционных времен, когда оба в одно и то же время учились в петербургской гимназии. Это обстоятельство, слабо повлиявшее на внешнюю политику обоих государств, безусловно, добавило сердечности во время встречи двух министров при подписании соглашения.
По секретному протоколу зоной жизненных интересов СССР являлись Карелия, Эстония, Латвия, Литва, Восточная Польша, в том числе Западная Белоруссия и Западная Украина, Валахия и Бессарабия. Все они менее чем через год после подписания пакта «добровольно» вошли в братскую семью советских народов. Германия получала Западную Польшу и относительное спокойствие на восточных границах Рейха.
Пакт Молотова – Риббентропа, вне всякого сомнения, –
До начала Второй мировой войны оставалась неделя.
«…если бы СССР пошел вместе с Англией и Францией, то нет сомнения, что германская военная машина обернулась бы против Советского Союза».
1 сентября 1939 года Германия напала на Польшу.
Польская армия была сметена вермахтом в считанные дни. Она не имела в своем составе ни одного танка, поэтому была играючи намотана на гусеницы боевых машин Клейста и Рейхенау. Группы армий Бока и Рундштедта с севера и юга, действуя по сходящимся направлениям из Восточной Пруссии и Чехословакии, наголову разбили поляков. К десятому сентября исход этой войны стал очевиден и неизбежен. Главнокомандующий польской армией маршал Рыдз-Смиглы отдал приказ уцелевшим войскам начать общий отход в юго-восточном направлении. Семнадцатого сентября советские войска, в соответствии с пактом, перешли восточную границу Польши.
Польша перестала существовать.
Великобритания и Франция, выполняя ранее принятые на себя обязательства по отношению к Польше, объявили Германии войну, в надежде, что Северо-Американские Соединенные Штаты не преминут сделать то же самое. Однако президент Рузвельт не имел возможности так поступить. В самой Америке имелись серьезные и влиятельные силы откровенно фашистского толка, открыто и публично поддерживающие Гитлера, и не только словами.
С другой стороны, возле Белого дома пацифисты устраивали многотысячные митинги, протестуя против того, чтобы американские парни гибли неизвестно за что в Восточном полушарии. Не считаться с этими двумя полярными мнениями Рузвельт не мог, тем более что они выражали позицию большинства американского общества. В своем выступлении, которое транслировалось на всю Америку, Рузвельт заявил, что «мы не будем ни с кем воевать за пределами САСШ, кроме случая, когда нападут на нас». Тем самым Рузвельт выдал Гитлеру гарантию военного невмешательства Америки в европейские дела. Правда, немного позже, приватно обращаясь к Черчиллю, Рузвельт уточнил: «Может быть, я никогда не смогу объявить эту войну, но вести ее я буду».
