Читать «Седьмого не стрелять (сборник)» онлайн - страница 43

– Некуда шапке деться. Не иначе, как домовой спрятал!

Уехал папа на праздник в старом малахае.

Как-то под весну мать пожаловалась:

– Миша, что-то холодом из подполья тянет, картошка мёрзнет. Наверно Пират под сенями дыру прокопал.

Отец взял лопату и полез под сени. Там темно и тесно. Лезит он, кряхтит и ругается. Вдруг рука его на что-то мягкое оперлась. Присмотрелся – шапка! Удивляется: его с кожаным верхом шапка у собаки вместо подушки.

– Марусь! – кричит снизу отец. – Шапку нашёл.

– Во-во, – отвечает мать. – Говорила тебе, домовой спрятал.

Вылез отец из-под крыльца, ушанку разглядывает, а в ней дыр не сосчитать.

– Тут не домовой поработал. У нас в семье только один охотник – Лёнька шапку расстрелял. – Сказал отец.

Я из школы пришёл. Он мне шапкой в нос тычет:

– Сознавайся, твоя работа?

– Не помню я…

– Ах, не помнишь?.. Ну, сейчас враз вспомнишь!

Снял он с полка сыромятный ремень, мне велел на скамейку лечь. Скамейка длинная, широкая, её на свадьбы одалживают.

Вот лёг я, а отец спрашивает:

– Ещё не вспомнил?

– Нет, вроде бы, – ответил, а сам хнычу. Про себя думаю: «Ничего, потерплю, он больше двух-трёх раз не ударит. Не первый раз воспитывает».

– Васька, ты где? – шумит строгий родитель.

– На кухне я, молочко пью, – отозвался брат.

– Иди сюды… Вон, видишь, Лёнька шапку расстрелял, сколько ему «выписать»? – спрашивает.

Васька посопел носом, вытер с губ и подбородка молоко рукавом и тоже спросил:

– А какое седни число?

Отец глянул на численник.

– Ну, двадцать восьмое марта, – отвечает.

Ваське льстит, что с ним советуется родитель, он дал ответ:

– Зачем гадать, вот и выписывай двадцать восемь.

– Ты что, Васька, сдурел? – взвыл я. – Это же много!

В этот день не миновать бы мне наказания. Но, на моё счастье, в дверь неожиданно постучали, и в избу вошёл гость – наш родственник. «Воспитательский» час был отложен на неопределённое время.

2. Утка

В восьмом часу утра я встал с постели и побежал к окну. В глаза ударил свет ноябрьского солнца. Инеем искрилась в палисаднике увядшая трава. Ещё вчера её мочил мелкий дождь, а сегодня утренний морозец каждую травинку одарил ярким бисером.

Первое, что пришло в голову – скорее на улицу, вдохнуть ядрёного воздуха, пробежать по узкому проулку и оказаться на озере. Очень хотелось послушать, как хрустально по льду гудят ледышки.

Натянул брюки, куртку и полез на печь искать валенки. Печь дышит жаром. Из кухни вкусно пахнет горячим хлебом. На углях в сковородке шипит и щёлкает жир, скоро на столе будет горка пышных оладьев.

Обуви на печи много. Вот стоят на кирпичах чёсанки родителей, они одевают их по праздникам. Есть валенки старые и подшитые заново. Среди всего этого отыскал свои, на толстой подошве, прошитые крепкой дратвой. И только вон за порог, а навстречу мать идёт, полный подойник молока несёт.

– Ты куда сынок?

– На озеро.

– Какое тебе озеро, время девятый час – в школу пора.