Читать «Ответ знает только ветер» онлайн - страница 352

— В тех же самых?

— В тех же самых! Может быть, она суеверна.

— Во всяком случае, она очень озабочена чистотой, — вставил Клод. — И постоянно талдычит всем и каждому, как негигиенично брать жетоны голыми руками.

После ужина на сцене выступала какая-то балетная труппа. Теперь лучи прожекторов, установленных на крыше казино, окрашивались в разные цвета. Все становилось то голубым, то красным, то желтым, то зеленым. Потом был объявлен гвоздь программы: Эстер Офарим. Она пела американские, французские и израильские песни и заслужила гром аплодисментов. После этого большая сцена была отдана танцующим.

Первым вышел на сцену Клод Трабо с Анжелой, вновь притягивая к себе объективы кинокамер и взгляды большинства присутствующих. Я пригласил на танец Паскаль. Мы танцевали, прекрасно видя, что нас снимают на кинопленку. Сцена мало-помалу заполнилась танцующими парами. С покоем пришлось распрощаться. Нам почти не удавалось вернуться к нашему столику. После Трабо с Анжелой танцевал Зееберг. Он просил ее оказать ему эту честь излишне вежливо, чуть ли не подобострастно.

За ним последовали Тенедос, Фабиани, Торвелл, Саргантана, президент каннской полиции, американский адмирал, несколько офицеров. Когда я на какой-то миг оказался один за столиком, передо мной тут же возникла Бианка Фабиани. Ее платье опять едва прикрывало грудь.

— Вы на меня все еще сердитесь, мсье Лукас?

— За что? — Я поднялся.

— Сами знаете, за что. Я вела себя подло. Мне очень жаль. Прошу меня извинить. Пожалуйста, простите меня.

— Само собой разумеется, — ответил я. — С кем не бывает.

— Значит, вы на меня больше не сердитесь?

— Да я и думать забыл.

— Тогда потанцуйте со мной, пожалуйста.

Так мне пришлось танцевать с Бианкой Фабиани, бывшей «Лидо»-герл, а она прижималась ко мне нижней половиной своего тела. Мы почти что топтались на одном месте. А телекамеры жужжали, вспышки то и дело освещали нас. После танца Бианка подвела меня к столику супругов Тенедос, и мне пришлось танцевать с Мелиной, а потом и с Марией Саргантана. И только под конец мне наконец-то удалось потанцевать с Анжелой. Это был вальс. И я сказал:

— А теперь давай покажем им всем класс.

Я крепко прижал Анжелу к себе, словно мы с ней были одни. Все телевизионные камеры мгновенно направились на нас, фоторепортеры защелкали вспышками, остальные пары как по команде отступили на задний план, мы с Анжелой остались на сцене одни, под огромными полотнищами флагов над сверкающим морем. Когда вальс кончился, стоявшие вокруг нас люди устроили нам настоящую овацию. Громче всех хлопали в ладоши Бианка Фабиани и Атанасий Тенедос.

— Так, — резюмировала Анжела. — По-видимому, нас простили.

— По-видимому, это так, — сказал я. Я видел их вблизи, этих супербогатых, супермогущественных, суперзнаменитых и суперкрасивых, и на память мне пришел Гастон Тильман, сказавший: «Наш мир порочен. И таким пребудет в веках».

Мы как раз добрались до нашего столика, когда свет вдруг погас и в небе прямо над нами рассыпался огнями фейерверк. Мы сидели как бы в центре огнедышащего вулкана. Над нашими головами беспрерывно взрывались ракеты, покрывая ночное небо причудливыми силуэтами всех цветов, — звездами, цветами, снопами колосьев и лопающимися огненными шарами. Искры дождем сыпались вниз и падали в море, в котором отражалось все это буйство красок и света.